Онлайн книга «Приглашение»
|
Она взглянула на него и спросила: — А что самое ужасное было в вашей жизни? Вильям ответил не раздумывая: — Родился богатым. Джеки тихо свистнула: — Вы должны считать, что это самое лучшее, что произошло в вашей жизни. — Ну да. Это и самое лучшее, и самое худшее. — Кажется, я могу это понять, — сказала она задумчиво. Вильям намочил носовой платок водой из фляги и, держа Джеки одной рукой за подбородок, стал промывать ей рану на голове. Он спросил: — А какая ваша самая большая неприглядная тайна, о которой вы никому не рассказывали? — Если я расскажу, это уже будет не секрет. — Вы думаете, что я кому-нибудь проболтаюсь? Она повернула голову и взглянула на него, на его красивое, в отблесках пламени, лицо — темные волосы, темные глаза, загорелая кожа и этот длинный нос Монтгомери. Быть может, из-за необычных обстоятельств и из-за темной ночи вокруг, у костра, она вдруг почувствовала, что он ей близок. — Я целовалась с другим мужчиной, когда была замужем за Чарли, — прошептала она. — И это все? — В общем, запачкалась. А у вас? — Я нарушил соглашение. — Это на самом деле плохо? А если у вас изменились взгляды… — Я не сдержал обещания и она решила, что это очень плохо. — А-а, я понимаю, — сказала Джеки, улыбаясь и обхватив руками колени. — Какая ваша любимая еда? — Мороженое. Она засмеялась: — Моя тоже. Любимый цвет? — Голубой. А ваш? Она взглянула на него. — Голубой. Отряхнув ладони, он подошел и сел рядом с ней. Когда Джеки вздрогнула от холодного горного воздуха, он обнял ее за плечи так непринужденно, как вздохнул, и положил ее голову себе на грудь. — Не возражаете? Джеки не могла говорить. Как хорошо ощущать прикосновение другого человеческого существа! Чарли нравилось обнимать ее, и она часто сидела на его коленях, уютно примостившись под его руками, когда он вслух читал ей какие-нибудь журналы о самолетах. Она не сознавала, что опять засыпает, пока его голос не разбудил ее как бы толчком. — А какое самое большое разочарование в вашей жизни? — резко спросил он. — Что я не родилась с формами Мэй Уэст, — быстро ответила она. Она часто жаловалась Чарли, что парни считают ее такой же, как они, потому что она выглядит, как они: худое лицо с широким ртом, широкие плечи, прямые бедра и длинные ноги. — Вы шутите? — спросил Вильям голосом, полным недоверия. — Вы одна из самых красивых женщин, которых я видел. Сколько раз я замирал на месте, когда встречал вас на улицах Чендлера. — В самом деле?! — воскликнула она, тут уж пробудившись окончательно. — А вы уверены, что точно знаете, кто я? — Вы знаменитая Жаклин О'Нейл. Вы завоевали почти все награды, учрежденные для пилотов; побывали почти повсюду на земном шаре. — Еще бы, я просто перелезла через гору. Счастье, что я посадила самолет в каком-то ковбойском лагере. Он знал, что она лжет. Он читал все, что тогда писали о ней. После того, как самолет разбился в метель, она смогла выбраться, спустившись по невероятно крутому склону горы. Используя давно забытые способы определения местонахождения, она двигалась по солнцу днем и по звездам ночью. Она держалась мужественно, а на снегу оставляла знаки из веток, поэтому ее и смогли найти самолеты-спасатели. Улыбаясь, он крепче обнял ее за плечи и обрадовался, что и она придвинулась к нему. — Ну и как я хожу? — спросила она осторожно, не желая, чтобы он посчитал, что она напрашивается на комплимент, хотя именно это как раз и делала. — Длинными шагами, пожирающими землю. Взрослые мужчины останавливались для того, чтобы посмотреть, как вы идете. Спина прямая, голова высоко, ветер играет вашими прекрасными густыми волосами, ваш… Джеки захохотала: — Где же вы пропадали всю мою жизнь? — Да здесь, в Чендлере, поджидая, когда вы вернетесь. — Вы могли вообще не дождаться, потому что я не думала сюда возвращаться. Я была такой беспокойной, когда уезжала отсюда. Больше всего на свете хотелось вырваться из этого заброшенного городишка. Мне хотелось разъезжать, передвигаться с места на место, повидать и то, и се. — И вот вы все эго получили. А дальше что, как вы считаете? — Во-первых, вот уже семь или восемь лет я мечтаю о другом, о теплице для цветов, например. Мне хочется посеять семена, а потом наблюдать, как будут развиваться растения. Я хочу быть уверена, что место, где я лягу спать и где проснусь, будет одно и то же. — Так что после смерти Чарли вы вернулись в старый, надоевший до ужаса Чендлер… — Да, — подтвердила она, улыбаясь на его груди, — в скучный, старый Чендлер, где ничто не меняется, а знать все друг о друге — это единственное занятие. — А сейчас вы счастливы? — Я, ээ!.. Почему это я должна отвечать на все вопросы? А как насчет вас? Почему я не встретила вас раньше? Вот уж правда — это была «незначительная встреча». Думаю, что мы раньше не встречались, а то бы я вас запомнила. — Благодарю вас. Принимаю это как комплимент. — Он отодвинулся от нее, чтобы подбросить валежник в костер. — Как насчет того, чтобы поесть? Сэндвич? Чего-нибудь солененького? — Звучит заманчиво. — Джеки пришло в голову, что ему не хочется обсуждать их первую встречу, и Джеки решила, что, может быть, она его когда-то осадила, по своему обыкновению. Тогда это спасало ее гордость. Она скорее могла сказать мальчику, что «прямо всю жизнь мечтала танцевать с таким лягушонком», чем признаться в том, что просто у нее нет нового платья. Она выросла в Чендлере. Отец умер, когда ей исполнилось двенадцать лет, а мать, воображавшая себя красавицей с Юга, опустилась, замкнулась в себе" и перестала выходить из дома. Так Джеки прожила шесть лет. У них были деньги, полученные по страховке, брат матери тоже присылал деньги, но на жизнь едва-едва хватало. То, что разваливающийся старый домишко на окраине города не рухнул им на головы, было заслугой Джеки. Когда другие девочки учились красить губы, Джеки все свои уик-энды проводила, латая крышу. Она строгала доски, строила забор, чинила веранду, делала новые ступеньки для лестницы. Она знала, как пользоваться ножовкой, но как пользоваться пилкой для ногтей не имела представления. И вот однажды, когда Джеки уже было восемнадцать, она увидела в небе пролетавший аэроплан. Длинный флаг, прикрепленный к его хвосту, извещал о воздушном шоу на завтра. Мать Джеки, хотя была здоровой и цветущей, как одуванчик на лугу, в этот день решила упасть в обморок, потому что ей не хотелось, чтобы Джеки уходила из дому. Но Джеки ушла, и вот тогда она повстречалась с Чарли. Когда спустя три дня он покидал этот городишко, Джеки была с ним. А на следующей неделе они поженились. |