Книга Злодейка предпочитает дракона, страница 21 – Анна Шаенская

— Никак нет, ваше величество! Нижайше прошу прощения, если невольно оскорбил вас.

Сбоку послышался едва уловимый шорох и новые извинения. Амаранта неловко отступила назад, столкнувшись с другой фрейлиной.

Я готова была поклясться, что она сделала это специально, привлекая внимание королевы.

— Ну что ж, в одном вы правы, господин советник. Полуночный бал испокон веков считался символом мира. В такую ночь и впрямь грешно разжигать вражду, — покровительственно произнесла Беатриче. — Раз уж мы все здесь неверно поняли кронпринца, предлагаю поступить проще и сменить танец, ставший камнем преткновения.

Мы подошли к решающему моменту. Но в книге Беатриче выглядела злодейкой, приказавшей Амаранте исполнить провокационный танец, чтобы отвлечь гостей от скандала с принцем.

Теперь же королева сама была жертвой, а манёвр с танцем напоминал жест отчаяния.

— Одна из моих фрейлин прекрасно танцует тоэйру. Полагаю, она с радостью порадуетнас своим мастерством. — Беатриче обернулась и в упор взглянула на Амаранту, но я оказалась быстрее и вышла вперёд.

— Моя королева, это честь для меня, — торжественно ответила, наслаждаясь воцарившейся тишиной и яростным шипением Амаранты. — Тоэйра священна для всех южан, поэтому я хочу посвятить свой танец вечному союзу между Эскарлией и Пламенными островами. Да пребудет мир в наших сердцах и пусть звёзды озаряют путь тех, кто идёт тропою чести! — произнесла ритуальную фразу и покосилась на Леона.

Он выглядел настороженным, но записывать меня в кровные враги пока не спешил. Мне удалось предотвратить скандал!

— Моя милая Реджина, — королева облегчённо выдохнула и улыбнулась, — ты настоящее сокровище.

Я наивно полагала, что самое сложное позади и осталось лишь красиво станцевать, но…

— Ваше величество, тоэйру исполняют под перезвон гитарных струн, а не в звенящей тишине, — неожиданно произнёс Леон, окинув меня обжигающим взглядом.

Словно о чём-то предупреждая или… бросая вызов?!

— Если позволите, я сыграю для леди Альтис, — его губы изогнулись в говорящей улыбке.

Только говорил он на неизвестном мне языке, и пока я понимала лишь одно — я влипла!

Знать бы ещё, во что…

— Буду рада услышать вашу игру, господин генерал, — сдержанно ответила Беатриче. — Принесите гитару и кастаньеты!

Со всех сторон послышались перешёптывания. Заинтересованные, осуждающие, удивлённые. Гости реагировали по-разному, но мой взгляд был обращён лишь к Леону.

Я даже не догадывалась, что именно он задумал. Его лицо оставалось невозмутимым, зато в глазах плясало пламя. Шальное, неукротимое. Оно сжигало меня дотла и в то же время завораживало.

Я чувствовала себя мотыльком, летящим на погибельные огни. Но разве не в этом суть фламенко?

Танец, который невозможно исполнить, если на душе штиль. Безумие, сливающееся с симфонией ночи, и страсть, накрывающая лавиной. Ломающая запреты, заставляющая тело изгибаться в болезненной неге и трепетать подобно пламени бушующего костра.

Танец как вызов и безмолвная дуэль, отбиваемая стуком каблуков и звонкими хлопками рук.

Одержимость, пульсирующая в груди чёрной дырой и затягивающая в свою пучину.

Танец, дикий как моя жизнь… Полная боли и предательства, череды поражений и побед, но всегда без сожалений.

Я никогда не умела отступать. Только гореть. И сегодняшняя ночь не станет исключением.