Книга Хранительница чудовищ, страница 127 – Юлия Журавлева

— Н-да… — протянул страж. — Сразу оговорюсь, что о подобном я не слышал и не видел ничего такого. Можешь закатать рукава?

Я принялась расстегивать запонку, как назло, круглую и постоянно выскальзывающую.

— Давай помогу, — вызвался Марьян, и я не стала отказываться.

Он осторожно расстегнул манжету и закатал рукав почти до плеча.

— Я только посмотрю, — предупредил страж и взял мою руку, поднимая выше.

Он несколько минут изучал символы, затем взял другую руку и осмотрел ее.

— Ты все расшифровал? — повернулся он к Марьяну.

— Только два слова.

— Райдаро и тианос?

— Да. Готов поспорить, что почти все там надписи, но слишком стилизованные под рисунок буквы мешают разобрать слова.

— Еще и древнее наречие… никогда его не любил, — поморщился Саймон.

— А эти два слова… что они означают? — вмешалась я.

Маги переглянулись, ответил страж:

— Боль и смерть.

Я пошатнулась от услышанного, комната поплыла перед глазами. Но мне не позволили упасть. Страж дернулся на помощь, но Марьян опередил его, подхватив меня на руки и усадив в кресло.

— Ива, это просто слова, — шепнул он и отошел, а вернулся со стаканом.

— Не надо. — Я отвела его руку, помня о том, что он налил мне в прошлый раз.

— А это просто вода, — мягко улыбнулся Марьян.

Страж в это время подтащил поближе стул и оседлал его, поставив спинкойвперед и облокотившись об нее.

Я сделала несколько глотков, стало действительно чуть легче. Просто слова…

— Ладно, у меня к вам еще вопрос. — Саймон задумчиво смотрел на меня. — Что нарисовано на других частях тела?

Я едва не выронила стакан, рука непроизвольно дернулась прикрыться, и вода немного выплеснулась на лиф платья.

— Мы не изучали остальную часть узора, — ответил за меня темный, забирая у меня стакан и ставя на столик.

— Очень плохо. С этого надо было начинать, — укорил его страж. — Может, расшифруй мы все надписи — нашли бы ключ к разгадке.

— Ну знаешь, мы не так давно знакомы для подобных исследований, — попробовал отшутиться Марьян.

— Вот не надо, а? — поморщился страж. — Не помню, чтобы в академии тебе это мешало.

— Сай!

— Молчу! — Он выставил ладони. — Но я настаиваю, что узор нужно перерисовать. Понимаю всю пикантность ситуации, и все же. Здесь не до скромности и стеснительности.

Он так строго посмотрел на меня своими голубыми глазами, что я смутилась еще сильнее. И возразить не могла: Саймон прав, если это слова, то их нужно прочесть…

— Загвоздка в том, — продолжил страж, — что рисовать должен обученный темный маг, нигде больше сейчас древнее наречие не изучают, и любой другой маг не поймет, где буквы, а где завитки. Или не сумеет правильно перерисовать. Так бы я предложил свою жену в помощь, но она целитель. А темных магов-женщин, которых можно было бы посвятить в твою тайну, у меня на примете нет.

— Не надо никого посвящать, — тихо попросила я.

— Тогда или Мар, или я. — Страж и не думал смущаться, хотя у меня пылало все: и лицо, и уши, и даже шея.

— Саймон, не дави на Иву, — потребовал Марьян. — Давай подумаем, что можно вынести из того, что уже знаем.

— Проблема в том, что знаем мы слишком мало, — вздохнул страж. — Ладно, что ты там говорил про сходство с гримуаром?

— Когда ты с магией касался Ивы, не почувствовал чего-то похожего на зуд в пальцах?

— Что-то почувствовал, но наверняка не скажу. И сравнить с гримуаром не смогу — он не дастся чужаку, рискни я применить к нему магию.