Книга Сны с чёрного хода 2, страница 102 – Алексей Небоходов

Она медленно перевела взгляд на комнату, стараясь понять, что происходит. Всё было на своих местах. Полка с книгами, комод, плотные шторы, которые всегда висели в её спальне. Всё выглядело так, словно она никуда не исчезала.

Но странное чувство беспокойства продолжало грызть её изнутри, будто невидимой рукойкто—то настойчиво пытался напомнить о чём—то важном, о чём она пока не могла вспомнить.

Лия приподнялась на локтях, но тело всё ещё ощущалось чужим, словно не до конца вернулось в реальность. Ей не хотелось признаваться самой себе, но всё казалось слишком правильным, слишком привычным, слишком похожим на её жизнь, в которой не было шагов в небытие, разрушенных улиц, траурных листков с именами погибших.

Но это было. Было, и это нельзя просто забыть.

Глубоко вдохнув, она наконец почувствовала движение рядом. Едва уловимый звук дыхания, движение простыни. Рядом ощущалось чужое тепло, исходящее от тела, укрытого частью её одеяла. Лия напряглась, кровь прилила к вискам, дыхание стало прерывистым. В сознании вспыхнула мысль: она легла спать одна. В этом она была уверена. Но сейчас в её постели кто—то был, и это не могло быть случайностью.

Напряжение вспыхнуло в теле, словно включился защитный механизм. В следующую секунду она медленно повернула голову и увидела его. Антон.

Его имя вспыхнуло в сознании, ударило в грудь, оставляя после себя болезненный отклик. Она узнала его сразу, но осознание пришло с запозданием, с холодной, удушающей ясностью. Он не мог быть здесь.

Он спал на боку, его лицо было расслабленным, дышал глубоко и спокойно. Щетина мягко оттеняла кожу, волосы слегка растрепались. Он выглядел так, словно всегда был здесь, словно это нечто само собой разумеющееся.

Но это было ошибкой. Ошибкой, которой здесь не могло быть, которая ломала само представление о реальности. Всё внутри неё кричало, что это не должно происходить, что нечто чуждое, необъяснимое врывается в её жизнь, переворачивая её с пугающей точностью.

Лия замерла, чувствуя, как внутри всё сжалось, словно её окружение вдруг стало тесным и давящим. Она знала этого человека. Конечно, знала. Антон был журналистом, который когда—то взял у неё интервью. Они даже переспали.

Но после очередного изменения всё исчезло. Он снова стал чужим, не узнавал её, не помнил даже самой их истории. В другой жизни, где существовал СССР, он был её мужем, но той жизни больше не было. Теперь он лежал рядом, и это было неправильно. Совсем неправильно. Почему он здесь? Почему ведёт себя так, будто всё на своих местах??

Её пальцы вцепились в край одеяла, словно пытаясь зацепиться за реальность, удержать себя в этом мире,который вдруг стал чужим. Сердце колотилось в груди, мысли разбивались о тревожную пустоту. Она знала, что он не должен здесь быть. Он не мог здесь быть. И всё же он был рядом, дышал ровно, спал так, словно это было естественно. Что он делает в её постели? Почему он ведёт себя так, будто всё на своих местах?

Дыхание стало прерывистым. Она пыталась осознать ситуацию, но мысли спутывались. Это сон? Нет, слишком реально. Она могла ощущать прохладный воздух, мягкость простыней, влажность на собственной коже.

Она должна была получить ответ. Услышать от него объяснение, которое хоть как—то могло бы придать смысл происходящему, развеять этот иррациональный ужас, сковавший её сознание. Но каким мог быть ответ? Что он мог сказать, чтобы это перестало казаться кошмаром, ошибкой, вторжением в её жизнь чего—то чужого?