Книга Сны с чёрного хода 2, страница 181 – Алексей Небоходов

Она села в его кресло. Оно было глубоким, немного просевшим. Его спинка приятно обхватывала плечи, а подлокотники казались тёплыми от частых прикосновений. Это кресло знало Александра так же хорошо, как знали его книги, стол, стены, в которых всё ещё звучало эхо его мыслей.

Александр молча поставил перед ней чашку. Тонкий белый фарфор, немного шероховатый на ощупь. Он сел напротив, сложив ладони перед собой, будто готовился к долгому разговору, но ничего не говорил. Он смотрел на неё, внимательно, пристально, не отводя взгляда, не торопясь нарушать молчание.

Лия тоже молчала, не желая говорить о будущем, которое вдруг потеряло всякую значимость. Прошлое, как далёкий берег, больше не манило к себе – в нём исчезли сомнения, сожаления, ошибки, и не было смысла перебирать его осколки. Всё, что имело значение, происходило здесь и сейчас – в этом тёплом, наполненном запахами чая и бумаги вечере, в этом взгляде, скользившем по лицу Александра, изучая каждый штрих, каждую тень эмоций, в этом моменте, где не существовало страхов, а только безмолвное понимание.

Преподаватель, будто стремясь заполнить это напряжение словами, заговорил о книгах, о студентах, о конференции, на которую его приглашали. Но голосего звучал слишком ровно, словно слова произносились не для смысла, а лишь для того, чтобы не допустить молчания. Он не смотрел на неё, сосредоточенно изучая узор на скатерти, проводя пальцем по краю чашки, словно ожидая чего—то неизбежного. И наконец, почти шёпотом, он сказал:

– Я уезжаю в Ленинград.

Эти слова не были для неё неожиданностью – она знала об этом давно, предчувствовала, словно этот момент был неизбежен, словно все дороги, по которым она шла, вели именно к этой точке.

Но даже если бы не знала, она бы почувствовала – в том, как он произнёс эти слова, как его плечи чуть напряглись, как в воздухе повисло ожидание. Казалось, он задержал дыхание, словно не решаясь сделать следующий шаг, давая ей возможность осознать сказанное. Потом он поднял глаза и, смотря прямо в неё, спросил:

– Ты поедешь со мной?

Тишина между ними стала другой – густой, наполненной электричеством, ожиданием, каким—то затаённым страхом, с которым они оба старались не встречаться взглядами. Лия смотрела на него, и в этот миг вся её жизнь сузилась до единственного решения. Она не колебалась.

Она кивнула, позволив этим простым, но неизбежным словам сорваться с губ, вплетаясь в тишину, которая казалась наполненной чем—то огромным и необратимым.

– Да.

Её голос оставался ровным, но в глазах уже отражался блеск слёз, которые она не пыталась сдерживать, не понимая, что именно в этот момент так пронзительно коснулось её души – ощущение прощания с прошлым, осознание необратимости выбора или предчувствие новой жизни, в которой уже не будет места для сомнений.

Она не знала, почему они появились. Возможно, потому, что этот момент был последним, когда она ещё могла сделать шаг в сторону, выбрать иной путь. Или потому, что в глубине души Александр ждал другого ответа.

Александр замер. Казалось, все его мысли, все сомнения вдруг застыли в этом мгновении, перекраивая картину его будущего. Он смотрел на неё так, словно не был готов услышать эти слова, не был готов к тому, что реальность так резко повернётся в другую сторону. Но теперь сомнений не оставалось – слова прозвучали, и пути назад уже не было.