Книга Сны с чёрного хода 2, страница 57 – Алексей Небоходов

Всю свою жизньона искала нечто подобное – ощущение, что ты растворяешься в другом человеке, но при этом не теряешь себя, а напротив, находишь, становишься больше, чем была.

Александр медленно повернулся к ней, его рука скользнула по её талии, пальцы мягко прошлись вдоль изгибов её тела, будто он запоминал её заново. В его движениях не было торопливости, но было что—то завораживающе глубокое, словно он тоже понимал, что эта ночь стала точкой, с которой невозможно свернуть.

– Ты знаешь, – его голос был низким, хриплым, насыщенным той же эмоцией, что наполняла её, – если бы кто—то сказал мне, что это возможно, я бы не поверил.

Лия улыбнулась, и её пальцы прошлись по его плечу, ощутили напряжение мышц, которые всё ещё хранили следы их недавней близости.

– Почему? – её голос прозвучал мягко, почти игриво.

Александр вздохнул, чуть улыбнулся. В этой улыбке было больше грусти, чем радости.

– Потому что я всю жизнь избегал этого. Потому что я знал, что, если позволю себе это почувствовать, пути назад уже не будет.

Она почувствовала, как внутри что—то сжалось.

– Ты боишься?

Он посмотрел на неё, и его взгляд был тем, что ответило ей раньше слов.

– Уже нет, – тихо сказал он.

Лия провела пальцами по его губам, и он, не отрывая от неё взгляда, поймал их поцелуем, медленным, насыщенным, таким же, как и весь этот момент – неотвратимо глубоким.

Они снова слились в одно целое, но теперь это было иначе. Это не был порыв, не было безудержной жажды, которая охватывает и требует незамедлительного удовлетворения. Это было плавное, неспешное движение, исследование друг друга с новой стороны, желание прочувствовать каждое касание, каждую секунду, чтобы запомнить её навсегда.

Их тела двигались в едином ритме, подстраиваясь друг под друга, и в этот раз не было напряжения, не было сдержанности – был только он, только она и только их дыхание, смешивающееся в горячем воздухе ночи.

Когда он вошёл в неё снова, она поняла, что за такую ночь можно было бы отдать всю жизнь.

Не за физическое удовольствие, не за сам факт близости, а за это чувство – чувство, что теперь они принадлежат друг другу, что этот момент будет жить в них, даже если время попробует его стереть.

В этот раз всё длилось дольше.

Их голоса звучали иначе – тише, наполненные не только страстью, но и чем—то другим, более глубоким. Их тела разговаривалитак, как не могли доносить информацию слова.

Они отдавались друг другу без остатка, и когда всё закончилось, когда последние волны удовольствия растворились в их истерзанном дыхании, когда их стоны ещё звенели в комнате, растворяясь в ночном воздухе, Лия поняла: теперь всё изменилось окончательно.

И этот момент навсегда останется новой реальностью.

Лия лежала рядом с Александром. Её тело ещё хранило тепло его рук, его дыхания, его прикосновений. Он не спешил отпускать её, и это само по себе казалось чем—то невероятным. В его пальцах, лениво скользящих по её спине, в ритме его ещё не до конца выровнявшегося дыхания, в том, как он, казалось, не решался закрыть глаза, было что—то новое.

Она никогда не видела его таким расслабленным, лишённым привычной строгости, словно впервые позволившим себе отпустить контроль. Потерянным в новом для себя ощущении близости, в котором он прежде не позволял себе раствориться. Открытым для неё так, как, возможно, не был ни с кем прежде.