Книга Порочная луна, страница 101 – Си Джей Праймер

Сплевывая каплю крови на пол, я перевожу взгляд наотца, каждый дюйм моего тела кричит от боли.

— Чт… почему? — я заикаюсь.

Он складывает свои мощные предплечья на груди, пригвождая меня ледяным взглядом.

— Ты знаешь почему.

В тот момент, когда я вижу этот взгляд в его глазах, что-то внутри меня съеживается и умирает. Он смотрит на меня, как на незнакомца. Как будто я враг.

— Но я твой сын, — прохрипел я, слабо пытаясь воззвать к его чувству порядочности.

Теперь я знаю, что под моей кожей скрывается настоящий зверь, но я все еще я.

— Ты мне не сын, — выплевывает папа.

Его губы кривятся от отвращения, когда он опускает взгляд, чтобы медленно окинуть меня взглядом, его взгляд становится еще более резким, когда его глаза возвращаются к моим.

— Ты чудовище.

Я качаю головой, мой разум все еще пытается смириться с тем, что произошло прошлой ночью, и в то же время не в состоянии понять, как это вообще возможно. Моя мама умерла от рака. Я наблюдал, как болезнь пожирала ее, пока от нее почти ничего не осталось. Если бы она была оборотнем, ее тело исцелилось бы, а не поглотило само себя. И если то, что сказал Эйвери, правда, что это генетическое заболевание, то это должно означать…

— Ты такой же, как я? — задыхаюсь я, пытаясь разобраться во всем этом. — Мама не могла быть…

— Твоя мать не была оборотнем, — перебивает он, хмурясь еще сильнее, когда делает шаг в мою сторону. — Она была шлюхой. Но я любил ее, поэтому, когда она приползла ко мне после того, как мы расстались, напуганная и залетевшая от ребенка другого мужчины, я помог ей сбежать и вырастил тебя как своего собственного.

Он прищуривается, глядя на меня, крепко стиснув челюсти.

— Какая это была гребаная ошибка.

Весь воздух покидает мои легкие на одном выдохе, в моем мозгу происходит короткое замыкание.

— Папа…

— Не называй меня так, — огрызается он, пиная ножку стула и заставляя мое тело дернуться назад.

Он теснит меня, его присутствие нависает надо мной, когда он обхватывает рукой мое горло и пристально смотрит мне в глаза.

— Ты испортил все! — кричит он, слюна слетает с его губ и попадает мне на лицо. — Ты позволил ей уйти, и теперь у тебя есть только один способ все исправить.

Он крепче сжимает мое горло, ограничивая дыхательные пути, затем сердито отталкивает меня, потирая рукой голову, поворачиваетсяи шагает по камере.

Неприятное предчувствие скручивается у меня внутри, шея все еще горит от его удушающей хватки.

— Что? — спрашиваю я хрипло, хотя уже знаю ответ.

Он больше не видит во мне своего сына — или даже человека, если уж на то пошло. В его глазах я превратился всего лишь в дикого зверя, недостойного дышать одним воздухом. Вся любовь, которую он питал ко мне, испарилась в ту же секунду, как я обратился.

Он поворачивается на каблуках, чтобы снова посмотреть мне в лицо, его холодные темные глаза встречаются с моими.

— Ты займешь ее место, — невозмутимо заявляет он.

Мои глаза расширяются от ужаса, когда я резко выдыхаю сквозь зубы.

— Папа, — шепчу я, мое разбитое сердце разрывается где-то посередине.

Выражение его лица остается бесстрастным.

— Ты можешь доставить посылку добровольно, или я могу уложить тебя, вскрыть и засунуть бомбу внутрь твоего трупа, как я планировал сделать с ней, — бормочет он, глядя на меня с презрением. — Твой выбор.