Книга Имя Кати, страница 64 – Павел Губарев

— Тебе надо научиться переводить разговор чуть более ловко, — сказал он вслух.

— Так тебе не интересно?

Ани помолчал.

— Осень уже, кстати, — сказал он после паузы. — Не смотри, что сегодня ясно, дожди скоро зарядят.

— Да здравствует мерзкий, бесконечный московский дриззл!

— Тебе в школе на русском не говорят, что по-русски дождь называется «дождь»?

— В Москве осенью не дождь, а дриззл. Звучит точнее. В «дожде» нет этого «ззз», которое такое бр-р-р.

— За сапогами своими вырвиглазными когда заедешь? В кроссовках ноги промокнут. Тем более, ты без носков.

Катя не ответила.

— Ну хорошо, — сдался Ани. — Как ты вычислила, где его искать?

— Ага! То-то же.

— Ну так?

— Роботу нужно где-то подзаряжаться, так? А у меня был его RMAC-адрес — я его прочитала, когда мы встретили робота в Макдональдсе, — а системы зарядки считывают адрес, прежде чем выдавать ток.

— Зачем?

— Ну как минимум,чтобы не раздавать электричество бесплатно.

— Значит, за робота кто-то платит?

— Не сейчас. Но когда-то, кто-то и сильно вперёд.

— Хм. То есть, у тебя есть этот RMAC-адрес, а никто больше прочитать его не догадался?

— Не все носят с собой планшеты с сетевыми снифферами. И все ребята встречали его только по одному разу. Так что только у меня есть кусочек технической информации о Посланнике.

— Ишь ты, какая умненькая. А ты не задумывалась, почему этот район Московской области называют Подмышкой?

— Вообще да, странноватое место он выбрал. Мог бы подзаряжаться на любой станции в центре. Но все станции в городе — крупные, сетевые, они следят, чтобы у них не заряжался кто попало. А в глуши есть небольшие частники, которые заряжают кого угодно, лишь бы платил. Если он избегает полиции, а он избегает, то выбор очевиден. Но есть и минусы. Логи зарядок мелких станций иногда утекают в плохие руки.

— Плохие руки? Погоди, как ты добыла логи этой заправки?

— Ну… нашла кой-каких ребят.

Ани вздохнул.

Катя помолчала, разглядывая чахлый кустарник, мелькавший за окном, и стала размышлять вслух:

— Я всё пытаюсь понять, почему робот свёл меня и всех этих ребят вместе. Мы что, правда осколки чего-то целого? И если так, то что это за целое такое? Если это зеркало, как Галя говорит, то кто в нём отразится?

— И как, есть догадки?

— Пока нет. У каждого есть много хороших качеств. Джо честный. Сандра красивая. Галя видит чужую боль. Оди хороший математик. Ну и так далее. Но пока, — Катя показала, как пальцы сцепляются в замок, — ничего не складывается.

«Как хорошо размышляет. Но делает одну ошибку. Буквально одну», — Ани прикусил язык.

Под Катиным каблучком хрустнул кусок штукатурки.

— Здравствуйте, Катя, — сказал робот не поворачиваясь.

Он стоял спиной к входу и смотрел в окно. Из-под полы его дорогого шерстяного пиджака свисал провод. Катя и Ани нашли робота на третьем этаже заброшенного недостроя напротив Александро-Васильевского кладбища. Это была потемневшая от недавнего дождя бетонная коробка, штукатурка с которой облезла и держалась только редкими пятнами, как шерсть на больной собаке.

— Здравствуйте, — сказала Катя. — Как… ваши дела?

— Хорошо. Спасибо. Я прекрасно выгляжу и полон энергии.

Робот говорил с артистизмом, какогоАни за всю жизнь ни разу не слышал от машины. Он терпеть не мог позёров, но робот сумел вложить в голос обезоруживающую самоиронию. У него получалось так умело, что Ани мгновенно понял, как этой машине удалось заморочить Кате голову во время короткого разговора в закусочной.