Книга Особенности преддипломной практики, страница 121 – Анна Азарцева

Таэль уставился на меня со странной смесью тревоги и напряжения. Темные брови сведены в одну линию, у рта залегли глубокие складки. Беспокоился, что ли? Хотя, я б на его месте только радовалась бы — исчез тот единственный, кто поит противнейшей дрянью и не высказывает ни малейшего уважения к царственной особе.

— Ты как, юная селянка?

— Это я должна тебя спросить, вашблагородие! Недельный труп и тот красивей выглядит!

Принц переглянулся с Валосирелем. Облегченновыдохнул и улыбнулся.

— Ну раз может язвить, значит в порядке.

Даже старик Партанс притащился. Глянул хмуро из-под кустистых бровей, пыхнул трубкой и очень выразительно перевел недовольный взгляд на Валосиреля, все еще держащего меня на руках.

— Вон туда посадите госпожу ведьму, уважаемый, — кивнул он на кучу сломанных досок, из которых мужики сделали что-то наподобие лавочки, — Нечего ей ваши ручки-то нежные оттягивать.

Мэльст вопросительно переглянулся со мной, я неуверенно кивнула, абсолютно не доверяя импровизированному сидению, и покорно опустил на указанное место. Расстегнул ремешок туфельки и слегка коснулся двумя пальцами распухшей лодыжки. Боль заметно уменьшилась. Наверное, я бы даже смогла встать, но Мэльст жестко удержал меня на лавочке и навис надо мной охранником, грозно скрестя руки на груди.

Партанс нагнулся и одернул подол юбки, закрывая распухшую лодыжку.

— Помнишь, что я говорил про приличия? — процедил он шепотом сквозь зубы.

— Помню, — так же еле слышно ответила.

— Смотри мне! — старик удовлетворенно кивнул, пыхнул повторно трубкой и шуганул жалельщиков:

— Ну, что столпились? Ничего страшного не случилось. Жива ведьма, сами видите. Этот где?

Варрик Стерн стоял чуть в стороне. Его сторожили двое мощных мужиков, в которых я с трудом узнала тишайшего пекаря и всегда очень вежливого бондаря. Уж больно лица у них были злобные, с такими только в разбой и ходить. Один держал в руках широкий кожаный ремень с серебряной пряжкой, второй — какую-то железяку с двумя острыми шипами с одного конца.

Моего недавнего клиента так обмотали бельевыми веревками, что видны были лишь голова и ступни ног. Все остальное представляло собой большой белый кокон гусенички с разноцветными прищепками, которыми хозяйки мокрое белье к веревкам прикрепляют. Видать, схватили первое, что попались под руку, пока вязали моего «обидчика». Красивое породистое лицо Варрика тоже пострадало. От идеальной волосок к волоску прически ничего не осталось — одни вихры и колтуны, под глазом багровел большой фингал, а уши заметно оттопырились и алели, словно Варрика за них удерживали, пока вязали.

— Госпожа Моргана! Госпожа Моргана! — чуть не плача, звал меня Варрик. Бондарь тут же дал ему подзатыльник, а пекарь хлестанул ремнем по заднице. И судя по всему, это были далеко не первые знакиих внимания.

— Госпожа Моргана, вот он, этот коварный тип гражданской наружности! — Варрика подняли как мешок с мукой и поставили передо мной.

— Это он вас в подвал то...

— У, морда твоя криминальная!

— На вас покусился, госпожа ведьма!

— На нашу ведьму! — заколыхался народ, — Да как посмел!

— Руки бы тебе оборвать по самое...! — погрозила ему кулаком незнакомая мне старушка в платье с розами по подолу. — А ну, госпожа Моргана, щелбаните его своей магией по заднице, чтобы впредь неповадно было!