Книга Бойфренд для Цесаревны, страница 4 – Олег Ростов

- Всем стоять! Работает жандармерия! – Я сначала даже не успел отреагировать на слово «жандармерия». Поднял руки вверх.

- Атас, фараоны! – Заорал тот, кто держал девчонку. Идиот. Поздно пить боржоми, коли печень через зад вывалилась. Я заблаговременно встал на колени. С этими отморозками лучше не шутить. Руки положил на затылок. К суслику подскочили двое, с двух сторон. Выбили мгновенно нож, потом он получил прикладом автомата в будку и всё, уже на животе, в позе ласточки в полёте. Я думал со мной обойдутся более гуманно. Всё же я выполнил все предписания, как себя вести, когда нарвался на полицейский спецназ. Но я просчитался. Мне зарядили берцем по рёбрам, что я взвыл.

- Б...я. Да вы что творите?

- Глохни. – Меня уронили лицом в асфальт. Руки завели за спину, щёлкнули наручники. Потом резко подняли на ноги. Обшмонали. – Чисто. Оружия нет.

После всю нашу великолепную пятёрку – троих сусликов, меня и малую погрузили в длинный полицейский броневик, что-то типа нашего полицейского броневика «Патруль» на базе Камаза, который заехал во двор. Перед глазами мелькнули надписи на спинах спецуры – «Жандармы». Только тогда, лёжа лицом в пол, вместе с тремя идиотами, задался вопросом, что это за херня? Какие на хрен жандармы?

Слава богу малую не прессовали. Я за неё почему начал волноваться. Её посадили на одно из сидений, располагавшихся вдоль стен десантного отделения броневика.

- Мне куда ноги поставить? – Услышал я девичий голос.

- Вот на этого борова. – Ответил кто-то из жандармов и ткнул меня ногой. Раздался мужской смех.

- Как это на него? Как можно на человека ставить ноги? Вы с ума сошли? – Начала возмущаться мелкая.

- Глохни, шалава малолетняя или рядом с ними ляжешь.

- Я бы попросил, разговаривать с мадемуазелью более вежливо. – Влез в интеллектуальный разговор. Получил удар ногой по спине.

- Глохни шнырь. Или без зубов останешься. – Без зубов оставаться мне явно не хотелось.

- Вы за это ответите! – Взвизгнула девчонка.

- Малая, лучше помолчи. Прошу тебя. С ними бесполезно разговаривать. Я знаю. – Успел сказать ей, не поднимая головы. Опять получил удар берцем по спине. Да мать моя женщина. Если так и дальше пойдёт, меня в каком состоянии в отделение привезут?

- Слушай, что тебе твой дружок говорит и держи язык за зубами. Так как всё сказанное тобой, может быть использовано против тебя. А ты уже наговорила себе на пять лет крытой тюрьмы.

Ни хрена себе! Пятилетку за что? Она вроде ничего такого не сказала. Или я чего-то не догоняю? Вот это я попал в блудняк! Ножки свои она всё же на меня поставила.

- Простите, пожалуйста. – Извинилась она. – Мне просто ноги некуда поставить.

- Всё нормально, мадемуазель. Ради Вас я готов быть и ковриком в прихожей или подставкой для Ваших ножек. И даже не смотря на то, что Вы мне зажали мобильник. – Ответил ей, уткнувшись лицом в грязный, металлический пол полицейской бронемашины.

Опять раздался смех. Смеялись боевики.

- Смотри какой весёлый шнырь. – Сказал кто-то из жандармов. Я не стал высказывать претензии на оскорбления по поводу шныря.

Наконец, машина остановилась.

- Господа шныри, приехали. Ваша конечная остановка. – Сказал кто-то из жандармов. Меня опять рывком, как мешок с картошкой, подняли и выволокли из броневика. – Какой здоровый бугай, да? – Сказал один из тех, кто меня держал.