Книга Тайны Калинова моста, страница 26 – Валентина Елисеева

– Да, – твёрдо заверила Василиса. – С «ребёнком» всё в полном порядке, а про учительницу биологии забудь. Просто забудь. Она ждёт своего Ворона и дождётся, уж поверь.

– Думаешь, легко забыть женщину, которая крепко понравилась? – несогласно проворчал Игнат.

– Понравилась – полбеды, когда «понравилась» – ещё возможно забыть, – глухо возразила Василиса. Игнат свёл брови, помолчал, но в душу лезть не стал, заговорив о других неясностях:

– Хм-ммм... Ваш школьный медицинский работник умер, а вакансии этой на сайте управления образования я не нашёл – закрыта вакансия. Получается, во всей большой деревне и в школе на триста учащихся ни одного врача нет и не будет? И никого этот факт не беспокоит? Чудно.

– Игнат... всё нормально, правда. Есть у нас врач и отличный. – Василиса опустила глаза в пол, увлечённо рассматривая старые потрёпанные тапки.

– Мне лучше не уточнять, кто он такой?

– Угу.

Допрос прервало восклицаниебабки Агафьи:

– Ого, какой огромный котище! Ты откудова явился к нам?! Пельмешку варёную будешь? Чего нос воротишь – из натурального мясца продукт сделан!

Пулей выскочив из комнаты, Василиса ахнула при виде кота Баюна, с важным видом сидящего посреди центральной общей комнаты, и подскочила к нему с взволнованным вопросом:

– В школе что-то случилось?! – Сердце её затрепетало и зажгло в груди: после внезапного известия о трагической гибели отца и смерти матери она предпочитала жить без явления гонцов.

Кот укоризненно посмотрел на неё яркими зелёными глазищами, перевёл намекающий взор на застывшего в ошеломлении Игната, поражённого попыткой побеседовать с неразумным животным, и выразительно, по слогам изрёк:

– Мя-у.

М-да, с мяуканьем у Баюна всегда были сложности: мяукать – это тебе не сказки сказывать. Неудивительно, что Игнат изумлённо поперхнулся – он бы, наверное, сам более убедительно «мяу» произнёс. Что ж, если бы впрямь произошло нечто ужасное, Баюн бы не позаботился о маскировке, но сердце Василисы продолжало жечь, пока она выравнивала дыхание.

– Погоди, это же тот самый кот, что к дому Агафьи меня привёл, когда она замерзала на дворе с переломанной ногой! – ахнул Игнат и машинально присел перед котом: – Кис-кис-кис.

Баюн страдальчески скривился, с видом великомученика произнёс ещё одно неправдоподобное «мя-у», повернулся к нему хвостом и вновь уставился на Василису. Агафья подключилась к приманиванию кота, протягивая ему уже кусок сырой свинины и приговаривая:

– Оставайся, котик, мы тебя молочком парным поить станем, а ты нам будешь мышей ловить – эвона развелось их сколько.

Кошачья морда отчётливо выразила отношение Баюна к перспективе ловли грызунов, а Василиса наконец-то вышла из ступора.

– Не будет он мышей ловить, не увлекается он охотой, – ответила она Агафье и накинула пальто, выходя на крыльцо и пропуская перед собой в двери явившегося кота. Старый пёс бабки Агафьи забился в будку при их появлении и притворился мёртвым. Покрепче захлопнув дверь и по-воровски оглянувшись, не видно ли их из окон, Василиса сурово спросила: – С чем пожаловал?

– Магпотребнадзор завтра утром нагрянуть собирается, а у тебя на служебной территории, числящейся на школьном балансе, нежить проживает, ни по каким документам не учтённая, –проурчал Баюн, встопорщив усы. – Повезло, что у Рода Вааловича со стародавних веков связи во всех инстанциях сохранились, так ему звоночек на всякий случай сделали. И вдвойне повезло, что он о тебе, простофиле, и о твоём приживале вспомнил! Дуй до школы – срочно оформлять твоего полтергейста будем. Хоть как по мне: сдать бы его на опыты в нежитеологическую лабораторию ОМИИ, и дело с концом.