Книга Заложница, страница 99 – Элисон Эймс

Острое лезвие предательства вонзилось глубоко.

— То есть ты говоришь, что я все еще твоя пленница? Что у меня нет выбора? Ты отказываешься от нашей сделки?

Разочарование отразилось в жестких складках у его рта.

— Я не позволю тебе рисковать жизнью. Не могу.

— Ты так уверен, что дело во мне, а не в твоих людях и миссии? — Гнев открыл шлюзы, выпустив на волю глупую неуверенность. — Боишься, что я умру, и ты потеряешь свою приманку, есливсе пойдет к черту и тебе придется меня обменять?

Ярость вспыхнула в его взгляде.

— Я никогда так не поступлю.

— Правда? Потому что сейчас совсем не похоже, что ты действуешь в моих интересах.

Он резко притянул ее к себе, его дыхание опалило ее щеку.

— Я думаю о нас. О жизни в этом мире без тебя.

Ее сердце дрогнуло.

— Разве жар так ужасен, если есть тот, кто разделит его с тобой? — В его взгляде была уязвимость, которую она раньше не видела. — Тот, кто сделает все, чтобы уберечь тебя от боли?

Его слова разрывали ее душу, резали на части. Каждое слово — правда. Он превратил жар во что-то прекрасное между ними.

Но наследие Холлисворта все еще внутри нее.

— Пожалуйста, — она посмотрела на него, — это не так просто. — Если она не уничтожит нанотехнологии, ее муж все еще будет владеть частью ее. Она все еще будет носить его внутри.

Челюсть Валдуса напряглась, и он отвернулся — но не раньше, чем она уловила вспышку боли в его глазах. И разочарования.

Ее раны кровоточили сильнее.

И все же она заставила себя сказать:

— Прикажешь мне не делать этого — и между нами все кончено. — Ее голос был тихим и острым от убежденности. — Слишком много людей в моей жизни решали, что я могу, а что нет.

Его глаза сузились.

— Это между тобой и мной. Не приплетай сюда других.

— Как я могу не приплетать? Он здесь. — Она прижала ладонь к животу. — В моей крови. Пятно, тень, от которой я не могу избавиться. Каждый раз, когда приходит этот чертов жар, он побеждает. — Она отчаянно пыталась объяснить, ненавидя растущую отчужденность в его взгляде, то, как он казался за миллион миль от нее, хотя стоял прямо перед ней. — Он крадет часть меня. Делает меня уязвимой.

— Думаешь, со мной все иначе? — прорычал Валдус. — Дело не в жаре, который делает тебя уязвимой. Дело в сердце. — Он ударил себя в грудь кулаком. — А для меня уже слишком поздно. Я уже в опасности. Жар или нет, ты в моей крови. Сила, которой я не могу сопротивляться. Наваждение, от которого не хочу избавляться.

Ее сердце трепетало, голос дрогнул.

Она не хотела терять его. Но и не хотела терять шанс стать той, кем хотела быть.

— Я… я не могу снова быть чьей-то пленницей.

— Даже если ты не единственная?

Ее подбородок резко поднялся.

Он ждал, когда она посмотрит на него.

— Я тоже в оковах, — прошептал он, его губы в дюйме от ее кожи, а взгляд… напряженный.

— Я… не понимаю.

— Думаешь, ты одна такая? Думаешь, только тебя поглотила эта нужда? — Его челюсть была сжата, глаза потемнели, пока он нависал над ней. — У меня нет наручников на запястьях или этой технологии в крови, но они могли бы быть. — Он наклонился, и выпуклость его мощного члена уперлась в ее живот. — Я отвечаю за своих людей. Хороших солдат, которые заслуживают моего полного внимания, которые заслуживают того, чтобы я сделал все для их спасения. Братьев, которых я поклялся защищать прежде всего — и вот я здесь. — Его голодный взгляд скользнул к ее губам. — Переживаю, не обиделась ли ты. Думаю, как сделать тебя счастливой. — Он медленно вдохнул, голос понизился. — Жажду тебя, как последний глоток свежего воздуха в этой дыре. Как теплый луч солнца на коже.