Книга Замуж не напасть, страница 1 – Антонина Циль

Я всю жизнь болела. С самого детства, Сколько себя помнила. А помнила я себя уже больше полувека.

Стоило хоть одному мало-мальски оформленному вирусу появиться в пределах досягаемости, я распахивала ему свои дружелюбные объятия. Чуть отошел уплотнитель на окне, и в щели стало задувать, я обвешивалась соплями и всю ночь будила весь дом кашлем.

Об аллергиях я вообще промолчу – даже не знаю, на что их у меня не было. Одна-единственная случайно пробежавшая мимо кошечка могла приговорить меня к слезотечению на неделю получше перцового баллончика.

Замуж я не вышла. Не сложилось. Так происходит, если договариваться о свиданиях, но на них не появляться. Ведь накануне вечером можно подхватить простуду, грипп или подвернуть ногу. А еще можно не заметить кусочек кальмара в ресторане и получить отек Квинке – такое со мной тоже однажды случалось, больше я того парня не видела.

Как только представилась возможность, я ушла на удаленку, чтобы свести к нулю контакт с инфекциями и аллергенами. Как не померла в пандемию? Сама не знаю. Наверное, добилась в доме исключительной стерильности, а еду мне приносили курьеры (и оставляли у дверей).

Друзей у меня тоже особо не водилось, хотя общаться я любила. Часто переписывалась в каких-нибудь чатах про хобби и заводила небольшие знакомства. К сожалению, принца на белом коне среди них не оказалось.

… Не знаю точно, что со мной приключилось в ту ночь. Помню только, что проснулась и села в кровати, задыхаясь. Потом темнота и провал. Ощущение полета. Тихий жалобный голос в голове, кажется, женский:

— Пожалуйста, пожалуйста. Прости меня. Прости. Я подумала… подумала, что о такой жизни ты жалеть не станешь… Тебе понравится мой мир, правда… Только ты можешь помочь. Моя сестра… спаси ее.

«Как это не буду жалеть? Какая ни есть жизнь – она моя! И что за «твой мир» такой?!» — хотела возмутиться я… и вырвалась из темноты.

Облака и влага. Пестрые крыши где-то далеко внизу. Рассвет, и мерцающий краешек диска восходящего солнца. Чистый воздух и гомон птиц.

Я летела… точнее, не я, а сгусток всего, что я, Лена Воронина,  представляла при жизни. Разум, чувства, память, эмоции – все сразу, но вне бренной плоти. Так вот ты какая, свобода от тела! Полный восторг! Я умерла! Ничуть не жалею!

Внизу раскинулся красивейший городок: яркие домишки в окружении садов, парки, часовни и широкие улицы. В окошках зажигались огни, рассветный туман стлался по мостовой, закручиваясь под ногами маленьких фигурок в старомодной одежде – первых прохожих. Кое-где проплывали женские шляпки, напоминающие движущиеся  клумбы. Как же мне нравился этот город!

Однако, как всегда бывает в жизни, даже бесплотной, мою эйфорию быстро пресекли. Меня с силой потянуло вниз и всосало под крышу стоящего особняком мрачного здания. Оно выделялось на фоне милых пригородных коттеджей и было огорожено высоким забором.

Я смогла остановить падение, изо всех сил удержавшись под куполом над огромным холлом внутри дома. К моему ужасу, внизу, на длинном столе лежало тело молодой светловолосой девушки. Тело – это я сразу поняла. Девушка была мертва, и, видимо, давно – кончики ее рук и губы характерно посинели, а лицо пожелтело и казалось восковым.

Вокруг стола выстроились какие-то люди в черных плащах с капюшонами. Они дружно подняли руки кверху и что-то заунывно тянули. Я смогла расслышать лишь: