Книга Семестр нераскрытых преступлений, страница 13 – Виктория Голубева

Сооружение окружали столетний парк и сад, цветущий круглый год. Климат там поддерживали студенты факультета Ведовства и Чар. Говорят, у них даже был специальный предмет, практические работы по которому проходили именно здесь.

Внутри Академии никого не наблюдалось, и наши шаги эхом отдавались в пустых каменных коридорах.

Не представляю, откуда Хью знал, куда нам идти, но он ловко петлял по широким коридорам, словно бывал здесь не раз. Огромныегобелены, картины в массивных рамах, деревянные скамьи и высокие двойные двери мелькали, поочередно сменяя друг друга. Сама Академия походила скорее на особняк, нежели на учебное заведение.

Длинная, почти бесконечная лестница окончательно добила меня. В тишину кабинета я вошла, практически задыхаясь.

– Доброе утро, господа, – поздоровался Хьюго. За прямоугольным столом сидели двое мужчин возраста моего отца. Один из них поднялся, чтобы поприветствовать нас.

– Здравствуйте. Позвольте представиться – Рольф Скиннер, ректор Академии. – Хью явно растерялся: никто не ожидал вести беседу с самим ректором.

– Виола Барнс, рада знакомству. – Я шагнула к столу и кивнула обоим преподавателям. Брат подошел следом и тоже представился.

– Присаживайтесь. – Ректор указал на два стула напротив. – Не волнуйтесь, это просто беседа, никаких теоретических вопросов, обещаю. – Когда все сели, он взял одну из двух папок и открыл ее.

– Мисс Барнс, расскажите, пожалуйста, о вашей работе. Здесь указано, что вы писатель. Признаться, я здесь именно из-за этого. Ваше заявление случайно попало мне в руки и заинтриговало. Двери Академии всегда открыты для представителей творческих профессий.

Никакого давления, абсолютно никакого. Ректор на вступительном собеседовании? Почему бы и нет? Я сделала глубокий вдох.

– Да, я пишу детективные рассказы для газет и журналов. В основном для «Ласточки Хоршема», – воодушевленно ответила я, надеясь, что на этом вопросы про работу закончатся.

– Весьма популярное издание. – Ректор кивнул, продолжая изучать документы в папке. Затем, не поднимая головы, продолжил: – У меня как раз есть с собой несколько ваших рассказов. Я взял на себя смелость принести их на собеседование.

Дохлый гоблин, за что? Обычно я с удовольствием рассказываю о работе, но не уверена, что ректору понравятся истории о расчлененных трупах или разбухшем утопленнике. Красочными описаниями последней я особенно гордилась, но надеялась, что он захватил с собой не ее.

Ректор надел очки в тонкой золотой оправе и зашелестел газетными листами. Наконец, вытащил один из стопки, положил его перед собой и заговорил:

– Например, вот этот рассказ про мужчину, который утонул. – Везет так везет, да, Виола? – Расскажите, почему вы выбрали именно эту историю, как работали надней. Ах, да, и предоставьте краткое содержание. Боюсь, мой коллега не успел ознакомиться с вашими текстами.

Второй преподаватель открыто скучал. Я посмотрела на него в тот самый момент, когда он широко и со вкусом зевнул. С самой доброжелательной улыбкой, на которую только была способна, я заговорила:

– Об этой истории я узнала от моего «информатора». – В конце концов, моя экономка один из самых проверенных источников. – А детали убийства нашла в судебном архиве. Остальное – мое воображение. – Я коротко пересказала содержание: как мужчина повздорил с женой, а та подговорила любовника избить его и сбросить в реку. Труп нашли спустя неделю.