Книга В самом Сердце Стужи. Том V, страница 37 – Александр Якубович

Вот только я четко уяснил: в Халдоне, да и вообще, во всем этом мире, каждый человек знал свое место и что было разрешено ему сословной системой. Как бы не была полезна мне Хильда или как бы я не доверял Ларсу, при моем появлении оба опускали взгляд и склоняли головы. Да, потом Ларс мог расплыться в улыбке и начать похлопывать меня по плечу, потому что мы были в доверительных отношениях и многое прошли вместе, потом Хильда могла подбочениться и начать поучать меня, что Эрен не проверила книги и вообще, мы не умеем вести дела. Но все это взаимодействие все равно начиналось с опущенного в пол взгляда и легкого поклона.

Потому что я был аристократом, бароном и лордом надела, а они — семейством купцов, которые к тому же дали мне присягу. Так работал этот мир.

— Как я понял, вы очень хотели со мной встретиться, — медленно проговорил я, не отводя взгляда.

— Очень хотел, — простецки согласился господин Фарнир. — Милорд Гросс, скажите, не уделите ли вы простому покупателю полчаса своего времени? Уверен, у нас найдутся темы для разговоров.

Я с недоверием окинул взглядом мужчину. Все его повадки говорили о том, что он точно аристократ, причем потомственный и очень высокого титула — иначе он бы просто не выжил с такими манерами. Это означает, что господин Фарнир влиятелен и неважно, по какой причине мужчина скрывает свой статус, его поведение говорило само за себя.

А значит, только что мне поступило то самое классическое предложение, от которого невозможно отказаться.

— Конечно, — улыбнулся я настолько искренне, насколько был вообще способен это сделать в сложившейся ситуации. — Скажите, как вы относитесь к лагану с тушеным мясом и сыром?

Едва я заикнулся о еде, господин Фарнир мигом расслабился, словно человек, который добился желаемого.

— Только если это будет мясо производства милорда, — усмехнулся этот наглец, а я в очередной раз подметил,с какой дерзостью говорит мнимый простолюдин с аристократом.

Я просто хотел перекусить и быстро вернуться в комнаты, дожидаться Эрен, а в итоге это превратилось в какие-то непонятные переговоры, которые могут иметь для меня совершенно непредсказуемые последствия.

Едва я оказалась на набережной Патрино, меня захлестнули давно забытые воспоминания. Ступая по неровной брусчатке, я словно проваливалась в собственное мрачное прошлое. Люди вокруг превращались в тени самих себя, голос Лили и короткие фразы Грегора — будто бы доносились из-под воды.

Давно истертые, выжженные слезами и болью образы стали всплывать передо мной призраками старых ошибок, пытались захватить мое внимание, утащить в темный омут старческой памяти. В какой-то момент бороться с этим всепоглощающим чувством стало настолько сложно, что я даже взяла Лили под руку. Для окружающих — чтобы опереться на служанку в людском потоке. Для себя — чтобы ухватиться за что-то реальное и почувствовать, что все эти тени вокруг — лишь воспоминания из мира и реальности, коих более не существует и никогда не существовало кроме как в моих мыслях.

Этот мир уже в десятый раз повторял сам себя, так что салон графини Вивиан Нардини, вдовы графа Нардини, остался на своем месте. На одной из самых престижных улиц Патрино, напротив популярной среди дворян пекарни, где продавали лучшие пирожные со сливочным кремом во всем Халдоне.