Книга В самом Сердце Стужи. Том V, страница 9 – Александр Якубович

Но все было посчитано до последней монеты, грамоты заверены у господина Камуса, а кошели с серебром — сложены в специальный ларец, который стряпчий еще дополнительно опечатал, чтобы у служб в Патрино не возникло никаких вопросов в сохранности груза. Я видел, насколько был удивлен стряпчий моим требованием опечатать ларец так же, как была опечатана гильдейская купеческая казна во время оформления документов на Ларса, но господин Камус предпочел это никак не комментировать. Королевский служащий уже давно понял, что лорд надела, куда он прибыл работать, крайне внимательно относится к юридическим тонкостям и прочему крючкотворству.

В итоге с нами в путь отправился еще и ларчик, забитый серебром, который я планировал сбагрить в местную налоговую службу, едва моя нога коснется брусчатки столичных улиц.

В отличие от Эрен я еще крайне волновался за посевы озимых, точнее, будут ли использовать для этого мою сеялку. Тесты на барском поле оказались противоречивыми: вроде бы урожай оказался больше, чем планировалось, примерно на двадцать пять процентов. Было ли дело в лучшей всхожести, либо же в равномерности вызревания зерна, у меня отследить не получилось — гонец от короля приехал как раз в самый разгар жатвы, и пока мы с Эрен легонечко паниковали и планировали поездку в столицу, сбор урожая закончился, наступила осень. Так что проверить мою сеялку стоило во время сева озимых, нормально посчитать расходы на дополнительную проходку поля под вола, стоимость содержания животных и ужепосле делать какие-то выводы. Но едва я заикался о том, что на эти дела нужно выделить людей и силы, Эрен отвечала, что следующий год будет голодным, ведь взошла кровавая луна.

Ссориться с женой я не хотел, ведь вопрос сеялки на самом деле теперь не стоял так остро — у нас были деньги и собственное мельничное производство, которое обеспечит доходность долгие годы — так что все силы были брошены на подготовку к поездке в столицу. А вот вопросы земледелия отошли на второй план.

На хозяйстве остался Арчибальд, который прилюдно и торжественно получил от меня ларец с цепью лорда надела. Надевать ее он не имел права, но сам факт передачи реликвии, символизирующей мою власть в Херцкальте, делал увечного помощника полноценным управляющим в моё с Эрен отсутствие.

Идею о том, чтобы оставить жену дома, я даже не рассматривал. Пару раз Эрен невзначай спрашивала, не думаю ли я поехать в Патрино один, но это скорее было осторожное зондирование, чем предложение отправиться в столицу без нее.

Мы оба прекрасно понимали — присутствие Эрен просто необходимо. И пусть по моей новой легенде я тоже был урожденным дворянином, манер и понимания, как функционирует высшее общество Халдона, у меня не было. И для того, чтобы не опозориться, мне требовалась помощь супруги, причем во всевозможных мелочах, начиная от нарядов и заканчивая очередностью поклонов. Мой последний визит в Патрино прошел крайне буднично, я бы даже сказал, деловито. Я просто получил документы, цепь, подъемные деньги и был выпровожен за ворота королевского дворца уже молодым бароном северного надела. Сейчас же все было намного сложнее.

Перспектива попасть в королевский дворец на бал приводила меня в состояние глухой тревоги. Я в целом не любил находиться в центре внимания — мне хватило постоянных взглядов от окружающих, когда я передвигался на инвалидном кресле, а люди на самом деле пялятся на инвалидов, даже не замечая этого — а ведь в Патрино будет та же ситуация. Хотя бы потому, что я огромного роста, да еще и выиграл в междоусобной войне, не пробыв в статусе лорда надела и года.