Книга Тайны старого замка и прочие (не)приятности, страница 19 – Татьяна Абалова

Рябой, продолжая смеяться, прижал Синеглазку к стене и коленом раздвинул ее ноги. Стянув с ее головы платок, ухватился цепкими пальцами за нежный подбородок. Так крепко сжал щеки, что ее губы смялись. Мерзко хмыкнув, приник ртом к оголившейся шее.

Конрад не выдержал.

– А что это вы здесь делаете? – он пьяной походкой вывалился из–за дерева. И словно только что рассмотрел женщину, поднял палец вверх. – О! Я с вами!

И полез расстегивать ремень. Рябой недовольно обернулся.

– Что за дерьмо?

Он еще не успел сообразить, что делать с ненужным свидетелем насилия над женщиной – ведь все трое были в форме городской Управы, как пьянчуга накинул на его шею ремень.

– Беги, – тихо сказал Конрад хлопнувшей ресницами леди Возги. Узнавание мелькнуло на ее лице. Поэтому она задержалась, боясь оставлять недавнего знакомого одного против троих, но он уже более зло крикнул: – Беги!

И она рванула. Но не в сторону площади, а к реке. Даже в панике, она понимала, что не стоит рассчитывать на помощь людей на ярмарке. Кто заступится за пьянчугу, когда того избивают графские люди? Распугав на мосту людей растрепанными волосами и безумным видом, Кэти кинулась в харчевню.

– Там! Там трое графских противодного нашего! Его убьют! – закричала она дядьке Дайку, показывая в сторону площади. Он только свистнул, как из-за столов поднялись постоянные обитатели харчевни и, громыхая сапогами, понеслись следом за Катриной.

Но они опоздали. На притоптанном снегу остались только капли крови и раздавленная коробка со статуэтками. Кэти опустилась на снег и разревелась. Уже по звону стекала догадалась, что танцующие дамы и кавалеры не уцелели. Их было жалко, да, но больше всего она жалела, что отплатила хорошему человеку черной благодарностью – оставила его одного.

– Пойдем, милая, – Кэти помог подняться доковылявший до ярмарки дядюшка Дайк.

– Это был он, – всхлипнула Катрина, утыкаясь дядьке в грудь, – тот самый вор, которого мы поймали много лет назад. Помните? На этой же ярмарке.

– Как не помнить? Мы с тех пор с тобой дружны.

– Теперь он здесь старший. Как такое может быть? Чтобы вор, каторжник и получил графское дозволение распоряжаться людскими жизнями?

– А ты сама не понимаешь? – шепотом спросил Дайк, подбирая с земли узелок с гремящим стеклом. – Какой хозяин, такие и псы.

Уже в харчевне она рассказала все подробно. И о мерзком Нахиме, и о вступившемся за нее знакомом с синяком на пол-лица, которого стражники уволокли неизвестно куда.

– Так этот мужик до сих пор здесь живет, – харчевник поднялся с места. – Его товарищ съехал, а сам он остался. Жаль, даже имени его не выспросил. Платит и ладно.

Все, кто слушали о злоключениях Кэти, пошли следом за хозяином. Погремев ключами, харчевник открыл дверь пропавшего постояльца.

– Вещи здесь, а самого нет, – вздохнув, он снова запер дверь. – Неужто на самом деле сгинул? От графских всего можно ожидать.

Ждали возвращения бедолаги до темноты.

– Убили его или в кутузку забрали, – жена харчевника тетушка Гануся горестно покачала головой. – Куда теперь вещи-то девать?

– Вдруг еще вернется? – дядька Дайк сдвинул кустистые брови. – Повременим.

– Поеду я, – Катрина засобиралась. – Мои волнуются. Я не думала в городе задерживаться.

– Ты эти дни из замка носа не высовывай, – харчевник поднялся, чтобы проводить. – Пока графская тварь будет по городу рыскать, тебя искать, посиди дома. Если что надо, Дуга с запиской пришли. Или мальчонку своего. Через меня ты беду с вором заимела, мне и помогать.