Книга Пламя соблазна [= Побег; Фонтан желаний ], страница 49 – Джуд Деверо

— Здравствуй, — тихо сказал Тревис девочке.

— Как тебя зовут?

— Дженнифер Стэнфорд. А кто ты? Еще не услышав ответ, Тревис понял, кто эта девочка. Она чем-то напоминала его младшего брата, а рисунком бровей походила на свою мать.

— Твою мать зовут Риган? Девочка с серьезным видом кивнула. Сев на кровати, Тревис прикрыл одеялом нижнюю часть тела и серьезно посмотрел на малышку.

— А что бы ты сказала, окажись я твоим отцом? Дженнифер пальцем водила по покрывалу.

— Мне бы это понравилось. Ты — мой отец?

— Пожалуй, можно наверняка сказать, что да.

— Ты будешь жить у нас?

— Я думал, что вы будете жить у меня. Сядь рядом со мной, и я расскажу тебе, где живу. В прошлом году я купил четырех пони, которые по размеру как раз подошли бы моей дочери.

— И ты бы разрешил мне кататься на пони?

— Он был бы твоим. На нем можно кататься и вообще делать с ним все, что захочешь.

Поколебавшись секунду, Дженнифер забралась на кровать, села рядом с отцом, сначала подальше от него, но когда Тревис принялся рассказывать, она постепенно перебралась ему на колени. Вот так Риган и застала их — обнявшимися и в восторге друг от друга. Они являли собой очаровательную картину.

Увидев мать, Дженнифер радостно запрыгала на кровати.

— Это мой папа, мы будем жить у него; у него есть для меня пони, поросята и цыплята, а еще оранжерея и пруд для купания, и мы сможем ловить рыбу и заниматься разными вещами!

Бросив на Тревиса быстрый взгляд, Риган протянула руку дочери.

— Бренди приготовила для тебя на кухне ужин.

— А папа пойдет со мной?

— Нам нужно поговорить, — сурово ответила Риган. — Позже он придет к тебе, если ты съешь то, что Бренди тебе приготовила.

— Съем, — пообещала Дженнифер и, выбегая из комнаты, помахала отцу рукой.

— Какая она красивая, — сказал Тревис. — Я бесконечно горд…

Он замолчал, когда Риган сердито посмотрела на него.

— Что я сказал не так?

— Что ты сказал не так? — передразнила она, пытаясь сдержаться. — Как ты посмел сказать моей дочери, что мы будем жить у тебя!

— Раз я нашел тебя, конечно, ты вернешься. Просто мне на это потребовалось время.

— А тебе не приходило в голову, что я всегда знала, где ты? — свирепо ответила она. — Стоило мне захотеть, и я в любой момент могла бы вернуться к тебе и к твоей омерзительной плантации.

— Риган, — тихо заговорил Тревис. — Не понимаю, почему ты меня бросила, но поверь: ты с моей дочерью возвращаешься домой вместе со мной.

— Потому я и уехала, — ответила она. — Как только мы встретились, ты говорил мне, что и как делать. Я хотела остаться в Англии, но ты желал, чтобы я уехала в Америку — и я приехала в Америку. Ты устроил свадебную церемонию, даже не спросив, хочу ли я выйти за тебя замуж.

А вспомни свою плантацию! У меня в подчинении были люди, которые всячески оспаривали мою власть. А ты все это время где-то ловил лошадей со своей любимой Марго.

При последних словах Тревис улыбнулся.

— Так, значит, ты меня оставила из-за ревности?

Риган в отчаянии вскинула руки:

— Неужели ты не слышал, что я сказала? Не хочу, чтобы ты распоряжался моей жизнью или жизнью Дженнифер. Я не хочу, чтобы, когда она вырастет, ей указывали, как и что делать. Мне хочется, чтобы она научилась решать все самостоятельно.

— А разве я когда-либо мешал тебе принимать решения? Я отдал тебе в распоряжение половину плантации и ни разу не мешал тебе в делах.

— Но я не знала, как ими заниматься! Неужели ты не понимаешь? Мне было так страшно: в незнакомой стране чужие люди постоянно говорили мне, что я ничего не знаю. Мне было страшно!

В глазах Тревиса засверкали огоньки.

— Как я слышал, ты хорошо поставила дело. Ты же здесь не боишься американцев; так чего ты боялась у меня дома? Согласен, те, кто работают на меня — довольно строгие судьи, но коль скоро у тебя здесь все получилось, почему ты не могла так же организовать все там?

— Не знаю, — честно ответила она. — Здесь мне предстояло либо заниматься делом, либо голодать. В твоем доме я могла оставаться в комнате и никуда не выходить.

— Что ты почти все время и делала, если память мне не изменяет.

Она сердито взглянула на него, не зная, понимал ли Тревис, чем она занималась целыми днями. Знал ли он, какой страх одолевал ее все эти месяцы?

— Ты начала с пустого места, — продолжал он, — а теперь купила и построила целый город. Мое же хозяйство вести легче. Сейчас я приехал на фургоне. Мы можем уложить вещи Дженнифер, твою одежду, и завтра же уехать. А еще лучше, если уедем прямо сейчас. Дома осталась твоя одежда, а дочери я куплю все новое.

— Хватит! — закричала она. — Сейчас же замолчи! Ты слышишь? Больше ты не будешь распоряжаться моей жизнью. Я хочу оставаться самостоятельной. Мне больше по душе, когда я сама решаю за себя, чем когда за меня принимаешь решения ты, дядя, или даже Фаррел.

Он вскинул голову:

— Кто это — Фаррел?

На лице ее отразилось омерзение, и она ответила:

— Тот, кого утром ты так беспощадно швырнул в угол комнаты.

— А что у вас общего? — спросил он, вперив в Риган свой ястребиный взор.

— Я встречалась с Фаррелом в Англии. Мы с ним были обручены, а сейчас он приехал в Америку, чтобы найти меня.

Тревис долго хранил молчание.

— Ты рассказывала мне, что когда-то была влюблена. Это в него, в Фаррела?

Она удивилась тому, как хорошо он это запомнил.

— Видимо, да. Я была одинока, а он какое-то время был ко мне внимателен, и мне показалось, что я в него влюблена. Но это было так давно, к тому же тогда я была совсем другой.

— А как ты сейчас к нему относишься?

Она заходила по комнате.

— Не знаю, как я сейчас вообще к чему-либо отношусь. Долгие годы я всего боялась, а потом неожиданно осталась совсем одна, и мне нужно было либо выплыть, либо утонуть. За последние четыре года я только тем и занималась, что сводила доходы с расходами, покупала и продавала собственность. Мужчинам не было места в моей жизни. А теперь внезапно появился Фаррел и напомнил мне о той девочке, лишенной любви, которой я была когда-то, потом — ты. И, как в былые дни, я умираю от желания прильнуть к тебе и одновременно страшусь, что опять стану тем плаксивым ребенком, что раньше. Неужели ты не понимаешь, Тревис? Я не могу вернуться на твою плантацию и подчиниться тебе. Я могу оставаться самой собой только вдали от тебя.

Несмотря на свои благие намерения, она заплакала.