Книга Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки, страница 143 – Антонина Циль

— Конечно.

Измени слова. Фамильяр. Я. Твой.

Я покачала головой:

— Мелисса, ты прекрасно знаешь, что стала моим симбионтом в тот самый момент, когда впервые со мной заговорила. Япредлагаю тебе такие же условия, как другим вайзам, живущим на острове: дом, еду, хорошее обращение.

Лиса довольно фыркнула.

Лучше, чем со всеми остальными. Со мной.

— А вот поощрять наглость я не обещаю, — подняла бровь я.

Вы ведь это искали? Разве вы это не искали? Я нашла. Тайное место. Плохо пахнет. Пахнет как твои лекарства. Кровь и шерсть, вода живая и мертвая. Все старое. Много лет.

— Лаборатория? — ахнула я.

Отведу. Но я всегда рядом с тобой. Преданно любить не говорю. Договор. Ты и я. Я твой вайз. Плохо без человека. Тоска. Начала забывать, как говорить.

— Не понравилось быть свободной? — прищурившись, подколола я лису.

Охотиться, — заявила Мелисса, —трудно. Скучно. Зубы болят. Детеныши иглоспина? Нужны? Знаю, где лежка. Большая самка. Вредная.Морок.

— Это такая тварь со стеклянными шипами? — уточнила я, вздрогнув и рефлекторно шарахнувшись от густого ряда сосен. — Ксандр будет в восторге. Но сначала ты должна принять ванну. Воняешь.

Мелисса поскребла себя за ухом, демонстрируя, что от купания не откажется. Остаток вечера я провела, вычесывая блох из ее шерсти. Впрочем, магическая сыворотка справилась с ними быстро и заодно придала меху Мелиссы мягкости и шелковистости.

Потом пришлось вскрыть последние пузырьки с лекарствами. Ничего, будет лаборатория – дела наладятся.

Мы с Мелиссой заключили устный договор. Никакого вреда друг другу. Обо всем договариваться.

Магия подтвердила нашу договоренность. Нет, новой ледяной цепи на моем запястье не появилось. И старые-то исчезли – после общения с Галэном и запечатления Серпа с Луной. Но на тыльной стороне руки проступил знак, похожий на лисий силуэт, а у Мелиссы по шерсти пробежали сине-зеленые искры. И еще мой кулон внезапно потеплел.

Всем не терпелось узнать, как мы с Мелиссой помирились. Но мы обе так устали, что только огрызались (Мелисса – в буквальном смысле). Мой мозг пропустил через себя столько ментальной речи, что готов был закипеть. Лиса тоже утомилась. Купая ее, я заметила торчавшие ребра и несколько свежих шрамов. Дикая природа острова не была благосклонна к моему фамильяру.

Много нечисти, — заметила лиса, растянувшись у камина в моей спальне. —Умная нечисть. Вы. Создали. Род твоего самца. Приучите – детеныши будут вам служить.

— Покажешь лежку иглоспинов?

И нору водяного дракона. Много нечисти. Невкусная. Опасная. Боится людей. Не боится лис.

—Зубы?

Зубы.

— Вот и хорошо, что ты вернулась, — заключила я.

Я написала письмо Гидеону. Рассказала о Мелиссе правду. Он ответил, что после собрания в Гнезде будем искать лабораторию. И пожелал мне теплой и спокойной ночи. Птенчик мой.

* * *

— … и признает раскрывшиеся факты возмутительными и незаконными, — заключил пожилой феникс, лэн Лойт Люминор, председатель собрания. — Посему с лэньяры Эвери Люминор, урожденной Роули, снимаются все обвинения в недостойном ее имени поведении.

Деревянный молоточек стукнул по столу. Галэн, битый час до хрипоты вещавший с кафедры, с облегчением выдохнул.

Представители гнезда пытались возложить всю вину на него, но я выступила с эмоциональной речью. Актер – несчастный, непризнанный бедный гений, в силу человеческой слабости поддавшийся искушению, не подозревая о последствиях. С кем не бывает? И вообще, он будущий зять лэна Селердейна, губернатора Тиндерга. А злодей – вернее, злодейка – таинственная дама под маской.