Книга Осколки чужой жизни, страница 37 – Татьяна Захарова

Ксавьер проводил моих спутников и попросил помощницу организовать им чаепитие.

– Рассказывайте, что у вас случилось, – распорядился он, вернувшись ко мне.

– Преждевременные роды, спровоцированные травмой живота, – кратко ответила я, стараясь не вспоминать о случившемся. Пожилой мужчина отправил диагностирующее заклятие, после чего, нахмурившись, кивнул мне на кушетку.

– А кто принимал роды?

– Подруга. У меня была лихорадка несколько дней.

– Послеродовая горячка, – побормотал пан Ксавьер, проводя руками над животом. – Возможно, занесли инфекцию. Для истощенного организма это… – лекарь не закончил, но посмотрел так, что сомнений не осталось в том, что он хотел сказать.

Ксавьер исцелял долго и упорно. Причем сил на это ушло много, у него даже пот на лбу выступил. Я же просто лежала на кушетке, ощущая, как лава внутри остывает. Наконец, лекарь опустил руки и отступил к шкафу.

– Пан Ольшевский, а я смогу иметь детей? – спросила я и затаила дыхание.

– Конечно, голубушка, конечно, – с усталой улыбкой произнес он, доставая с полки причудливый флакон. И я не смогла сдержать счастливую улыбку. – Вот это зелье следует принимать каждый вечер перед сном в течение недели.

Ксавьер прошел к двери и попросил помощницу пригласить пана Длугоша. Софи уже осматривал более молодой лекарь под четким контролем Ольшевского.

– Какая у нас симпатичная панночка, – мужчина явно решил задобрить мою дочь комплиментами. Но Софи так просто не «купить». Она тут же насупилась и отступила ко мне. Причем если с капитаном она смущалась, то лекарю демонстрировала недоверие и враждебность. Впрочем, Софи и с нашими соседями особо не общалась. Я нахмурилась, вспоминая последние месяцы. Наверное, дело в том, что нам пришлось пережить. Всё лето мы были вынуждены скрываться от других людей, опасаясь, что нас сдадут. А первый же выход в «свет» обернулся трагедией.

Софи после исцеления «прописали» другое зелье. Длугош высказал несколько рекомендаций в духе «хорошее питание», дневной сон, игры на свежем воздухе. И, конечно же, положительные эмоции.

Пока лечили Гавриса, мы с Софи пили чай в приемной. С ним доктора провозились больше получаса, но это того стоило. Гаврис выпрямилсяи приосанился, сбросив разом около десяти лет.

– Сколько мы вам должны? – поинтересовалась я у пана Ксавьера, понимая, что придется расстаться с крупной суммы.

– О, ни медяка, – ответил пожилой мужчина и тут же поднял ладонь, останавливая мои возражения. – Вас привел мой близкий друг, которому я очень обязан. Поэтому я даже не хочу слышать ни слова возражений. Все вопросы переадресуйте капитану Домровскому.

И что тут скажешь? Я многословно, но очень искренне отблагодарила лекарей за помощь. При этом попыталась настоять хотя бы на оплате лекарств, но Ксавьер был непреклонен. Поэтому вышли из госпиталя мы немного смущенными, но здоровыми и полными сил.

– Куда сейчас? – уточнил Гаврис.

– Поищем мою тетю, Сильвию Востяк? – предложила я и мужчина согласился.

Поиски решили начать с пекарни, где успела поработать Нели. По дороге я рассматривала город, крепко держа за руку Софи. Она и не вырывалась на свободу, словно большой город и многочисленные прохожие её пугали. В кабине самоходки новое место вызывало интерес, но сейчас малышка жалась ко мне. Привыкла к нашему маленькому мирку?