Книга Войны судьбы, страница 84 – Джинафер Дж. Хоффман

Зрачки Кристен расширяются в еще большей панике.

— Нет, — и на этот раз это больше похоже на мольбу.

Я делаю медленные шаги к нему, затем беру его руку в свою, проводя большим пальцем по его распухшим после битвы костяшкам.

— У власти есть цена, и это моя.

— Я никогда не просил платить, — рычит он.

— Это не имеет значения.

— Тогда я буду ждать. — Он сжимает мою руку. — Я буду ждать тебя. Всегда.

Слезы жгут мне глаза, потому что я знаю, что теперь моя очередь.

— Нет, — шепчу я.

— Останься.

— Нет.

Кристен дергает меня за запястье, и я натыкаюсь на него.

— Останься на ночь, — исправляется он, отчаяние прорезает каждую черточку его лица.

Я вырываю у него свое запястье, затем хватаю его за талию, притягивая к себе так близко, как только могу. Он наклоняет свое лицо к моему, его глаза крепко зажмурены, и слезы текут по его щекам, как и по моим собственным.

— Сегодня на ночь, — соглашаюсь я.

Глава 27

КРИСТЕН

Мы с Зорой идем рука об руку к центру Синлона, вынужденные остановиться задолго до него и начать перешагивать через тела. Солдаты Артоса в основном прислоняются к зданиям, их рты, по-видимому, заткнуты проволокой, поскольку они делают именно то, что приказала Зора. Они смотрят на то, что натворили, и мирятся с этим, если такое вообще возможно.

— Как без тебя эти солдаты будут наставлены на путь истинный? — Бормочу я, разглядывая руну Хаоса на их нагрудниках.

— О политике позже, — умоляет Зора, и я быстро киваю ей, наши лица мрачнеют, когда мы наконец обходим последнее тело и стоим на нижней ступени Дворца Векса. Мы оборачиваемся лицом к толпе, и у нас обоих прерывается дыхание, наши руки крепко сжимаются в безмолвном ужасе.

Насколько хватает глаз, тротуара нет. Только тела.

Зора дрожит, ия обхватываю себя руками, когда она прислоняется своим плечом к моему. Ни у кого из нас не было иммунитета к смерти в этой жизни. Вместе мы видели больше, чем кто-либо другой. Но это. Это тот образ, который навсегда поселится в наших головах. Мы никогда не забудем смерть в этот день, как бы сильно мы ни старались избавиться от нее.

— Они погибли не напрасно, — обещаю я себе и наклоняюсь, чтобы поцеловать Зору в висок.

Справа от нас раздается шум шагов, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Америдию, Кайю и Тейлиса, ведущих всех тех, кто сбежал. Они подходят и встают рядом с нами — избитые, истерзанные и покрытые синяками. Многие из них кричат от ужаса, когда видят своих близких среди моря мертвых, и это все, что происходит в течение, кажется, нескольких часов: живых целиком поглощают мертвецы. Мы стоим там, усталые и разбитые, и мне хочется думать, что все это что-то значило, но это тяжело. Артос ушел, но какой ценой? Я смотрю на разлученные семьи и могу только надеяться, что через несколько поколений эти войны Судеб станут не более чем мелодией, о которой поют у костра.

Я провожу рукой по позвоночнику Зоры, в то время как вопли Зеркала погружаются в мрачную тишину. Не проходит много времени, прежде чем все взгляды падают на Зору, но она тяжело прислоняется ко мне. Ее глаза открыты, но она искренне выглядит так, будто вот-вот упадет. Ее колени дрожат, и я действительно не могу сказать, то ли это из-за огромной силы, хранительницей которой она теперь, должно быть, является, то ли из-за потери этой силы во время боя, и теперь ей нужен отдых. Я предполагаю, что здесь есть и то, и другое.