Книга Воскресшая тень, страница 101 – Анастасия Пименова

– Спешу тебя расстроить, но мы всё это время были тут. И нам сделали просто охерительный массаж.

Когда мы встречаемся взглядами, то я вижу, что Рован ни капли мне не верит, но у него нет доказательств. Уверена, что он даже специально отправил своих людей к тюрьме, чтобы удостоверится, что мы появимся там, но этого не случилось.

– И не смей ко мне больше прикасаться на людях.

Эти слова злят его, чувствую по резко изменившейся атмосфере.

– Нет. Ты моя жена.

– Этот брак не настоящий, Гарнет, – я тоже злюсь, смотря на него, – как ты не понимаешь? Пока у меня нет никакой возможности всё это прекратить, но это обязательно изменится.

Рован действует быстрее, чем я успеваю как-то среагировать. Мне даже кажется, что он может ударить меня, однако этого не происходит.

Его рука перехватывает меня за шею и прижимает к коже сиденья, вжимая, а сам мужчина сокращает расстояние до считанных миллиметров.

– Не смей говорить так, – он почти шипит, когда говорит данные слова, – этот брак настоящий. И я не позволю тебе вновь уйти от меня.

– Я и не уходила! – кричу, кидая взгляд на водителя, который, судя по закрывшейся перегородке, даже не слышит нас. – Между нами всегда была только ненависть, Рован, только одна ненависть… Ты…

Его губы прижимаютсяк моим в слишком резком и напористом поцелуе.

Я вырываюсь, мычу и пытаюсь отодвинуть его от себя, но ему всё равно. Бью в грудь, а ногой пытаюсь ударить хоть куда-нибудь, правда, сидя ничего не получается.

Мотаю головой в разные стороны, потому что я не желаю этого поцелуя. Не желаю его.

Чувствую, как внутри меня разрастается страх от неизведанного. Слёзы накатываются на глаза, хоть и пытаюсь их сдержать.

Вторая рука Рована касается моей щеки, смахивая капли, и он наконец отстраняется, когда я смотрю на него ненавистным взглядом.

– Я никогда не ненавидел тебя, – говорит он. – Ты делала это за нас двоих.

Мне нечего сказать ему. Я хочу лишь одного, чтобы он снял с меня это кольцо.

Рован отстраняется, словно ничего не было и отворачивается к окну, а салон погружается в полную тишину.

Я не понимаю его и никогда не понимала. И не уверена, что захочу когда-нибудь понять.

Два года и десять месяцев до исчезновения.

Иду по коридору, видя перед собой знакомую фигуру, за которой и двигаюсь.

Мне хочется пнуть его. Хочется ударить, хотя на уроках этикета нам постоянно твердят, что насилие – это не выход. Однако, это работает не со всеми людьми. Иногда насилие – единственный выход.

Освальд смеется над тупой шуткой какой-то девчонки, которую, вероятно, хочет затащить в постель. Она будет дурой, если согласится с ним хотя бы на одно свидание. Мозг Освальда столь же мал, как и моллюска.

Да, я знаю, что со мной было. Хреновый несчастный случай. Ошибка. Которая чуть не стоила мне жизни, но этот придурок… именно с него всё и началось, а ещё с того, что он не может держать то, что находится у него в штанах.

– У тебя сейчас такой взгляд, словно ты кого-нибудь убьешь, – произносит рядом Вэйл, и я моргаю несколько раз, отвлекаясь от Освальда. – Всё нормально?

– Да, – вру, ведь с того дня, как я всё вспомнила, то ничего не в порядке.

Мне непонятен мотив Николаса. Зачем он только запугал Рэйвен?

Мне противно смотреть на Освальда и Уэсли. Да, они не толкали меня, однако… если бы я тогда не появилась, то Рэйвен могла спрыгнуть. Это уже доведение до самоубийства. Уверена, что они смогли бы избежать последствий в таком случае.