Книга Воскресшая тень, страница 48 – Анастасия Пименова

Раньше за подобные нарушения давали не более восьми лет, если я не ошибаюсь.

За мисс Патрицией приходят двое охранников, которые уводят девушку в неизвестном направлении.

Теперь их остается девять.

Так продолжается все последующие разы. Мистер Джонстон зачитывает преступления и то, что ранее уже всё рассмотрели, а после выносит приговор. За людьми приходят и уводят их.

Я же могу лишь сжимать кулаки, понимая, насколько это несправедливо. Мне хочется выйти и крикнуть ему, что он ошибается, что нельзя давать такие сроки за такие преступления! Пока я не услышала никого, кто обвинялся бы в убийстве.

– Нэйга, ты не знаешь среди этих людей есть кто-то, кто будет обвиняться в убийстве?

– Такие редко когда доживают до суда, Леонора.

– Что это значит?

– Что в случае, если убивают кого-то из служителей порядка, то преступника убивают там же или несколько позже без суда. Это всем известно. Если убивают обычного человека, то зависит от того, кого именно. Если влиятельный человек, то преступника так же ждет смерть до суда. Если малозначащий человек, то суд возможен, но приговоры… пожизненные.

Я открыла и тут же закрыла рот. Самосуд… Люди вершат самосуд и всё с дозволения правительства.

В центре остаются лишь трое и все мужчины.

Я замечаю, как позади тех судей, которые переговариваются редко между собой, ведь всё равно решение остается за мистером Джонстоном, появляется тень. Сначала она не движется, а после выходит на свет и занимает свободное место рядом с ним.

То, что это Рован понимаю сразу же, как только мои глаза видят его.

Он изменился. И вот сейчас, именно в этот момент, до меня вдруг действительно доходит, что прошло восемь лет… Ни день или ночь, а целых восемь лет.

Я видела его, кажется, только вчера, но от парня в моих воспоминаниях остался лишь образ, который не вяжется с реальностью.

Гарнет стал крупнее, мощнее, хотя я думала, что уже некуда. Черты его лица изменились не так сильно, как тело, только заострились, став более хищными.

Он стал другим, и, хотя его глазные зрачки, кажется, хранят все прежние воспоминания, жесткость его нового облика поражает. Энергетика с его приходом изменилась, ставболее… тяжелой, такой, что мне даже вдох тяжело сделать. Или это мне только кажется?

Я заметила, как люди вокруг начали обращать внимание на него, словно он стал центром притяжения. Они начали перешептываться между собой, когда Рован не обратил на толпу никакого внимания, как и на троих людей в центре. Он начал делать что-то в своем телефоне, набирая на экране текст или нечто такое.

Я же продолжила изучать его, слыша, как Джонстон продолжил разбираться с оставшимися.

Невероятно. Раньше от него веяло всегда безумием, а сейчас… сейчас стало в разы хуже. Да, на вид он спокойный, но кажется, что это лишь призрачная оболочка.

Его костюм сидит на нем идеально, явно сшитый на заказ, подчеркивает мышцы на руках и широкие плечи. Волосы той же длины, какой и помню, словно они не отросли ни на сантиметр.

Будто что-то ощутив Гарнет замер с телефоном в руках, а после резко взглянул на толпу людей, и я рефлекторно сделала шаг назад, скрываясь за женщиной.

Боже, я схожу с ума. Если у меня и остался инстинкт на его взгляд, потому что за столько лет он успел выработаться. То для него прошло восемь лет и сомневаюсь, что он понял, будто на него кто-то смотрит. Потому что на него смотрят все.