Книга Воскресшая тень, страница 84 – Анастасия Пименова

Лицом он зарылся в мои волосы и… кажется, сделал глубокий вдох.

Всё его тело оказалось точно таким же напряженным, как и моё, только, вероятно, по разным причинам.

Минута показалась мне целой вечностью, когда он отстранился и вновь взглянул мне в глаза, словно ища ответ на то, почему я послушалась.

– Мистер Гарнет, – раздалось позади, и я вздрогнула, не ожидая, что мистер Глэдин может так незаметно подкрасться, – гости уже прибыли. Ваша сестра также спустилась, поэтому все ждут вас.

– Хорошо, сейчас придем.

Мистер Глэдин уходит, вновь оставляя нас с Рованом одних.

– Идем, – говорю ему, когда он не двигается, – я не буду закатывать истерику при своих родных, что ты держишь меня здесь насильно, потому что сейчас есть более важные проблемы. Я буду вести себя сдержанно, но это не по тому, что я смирилась со своим положением, Гарнет, а по тому, что всего лишь подыграю.

Если бы я резко стала смирной, то у него могли бы закрасться подозрения. Этими словами я их рассею. Тем более, если даже расскажу родителям и братуправду, то не уверена, что они смогут мне помочь. Сейчас вся власть находится в руках Гарнета, поэтому… вероятно, они не смогут пойти против него.

Я направилась обратно в сторону дома, чувствуя, что Рован пошел следом. Его шаги не слышны, однако я точно знаю, что он идет за мной, словно тень.

Когда подхожу, то замечаю два припаркованных автомобиля, поэтому догадываюсь, что один из них принадлежит родителям, а другой брату.

Я останавливаюсь перед дверью, не решаясь зайти, ведь вот-вот увижу их.

Последняя наша встреча с Доусоном… закончилась плохо. Я узнала, что он и родители отказались от меня, что хотели отключить от аппарата жизнеобеспечения и что именно Гарнеты им помешали. Я ещё не спрашивала у Рована, почему он это сделал, и не уверена, что всё-таки спрошу.

Для Доусона прошло восемь лет, но не для меня. Я всё ещё чувствую обиду, злость и разочарование, когда он уже всё забыл.

Рован останавливается рядом и касается ручки двери.

– Если ты не готова, то я могу всё отменить. Сделать так, чтобы они уехали.

– Нет. Это мои родители и брат. Они моя семья.

Я делаю шаг, чтобы открыть вторую дверь, так как их тут две, но Рован придерживает другой рукой меня за плечо, заставляя взглянуть на него.

– Теперь и я твоя семья.

Мне хочется заорать на него, высказать всё, что я думаю о такой «семье», но молчу, когда он сам открывает мне дверь и пропускает вперед, заходя следом.

В холе снимаю пиджак, вешая его на один из крючков, а сама прохожу дальше, понимая, где должны находиться родители. Если Рован не поправляет, значит, двигаюсь правильно.

Захожу в тот момент, когда Грейс заканчивает что-то рассказывать моему отцу.

Помимо моих родителей, брата и сестры Рована, более никого нет.

Как только они замечают меня, то воцаряется тишина.

Я замечаю всё. То, как постарели родители. У них появилось всё больше морщин, а волосы отца стали полностью седыми. Морщины на лбу матери рассказывают истории о пережитых трудностях, а свет в её глазах потускнел, хотя остаётся теплым.

Вижу, как ладони папы дрожат, когда он держит в руках вилку.

Доусон возмужал. Он и раньше был красивым парнем, но сейчас мой брат стал настоящим мужчиной. Он отрастил бороду, и это так непривычно. На нем и отце надеты костюмы, которые сидят четко по фигуре.