Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 109 – И. Б. Циммерманн

Сначала Бальтазар просто затормозил перед массивными коваными воротами большого участка, и Мона внимательно смотрела на него, скосив глаза, – ждала реакции. Какое-то время он просто смотрел вперед, затем нахмурился, на секунду повернулся к ней, поймал пристальный взгляд Моны и в итоге снова удивленно всмотрелся в ветровое стекло, словно небольшая викторианская вилла оказалась привидением.

Остроконечные фронтоны исчезали в тени густых елей, возвышавшихся за зданием. Дом стоял на каменистой почве, но лес отвоевал часть земли и окружил виллу мелкими зарослями и кустарниками. Фасад, вероятно, когда-то был цветным, сейчас же казался совсем размытым, старая шиферная крыша явно нуждалась в ремонте, как и дымоход. На одном фронтоне вращался флюгер – сгорбившийся кот с поднятым хвостом. Оконные рамы с витиеватыми украшениями, изогнутые железные ограды с чем-то красивым на остриях… этот дом внушал вселенский страх и повергал в трепет. Это зрелище вызвало у Бальтазара улыбку.

– В детстве ты носила черные косички и разводила монстров? – спросил он, приподняв бровь.

– Я знаю, это стопроцентное клише. Но… но мама всегда хотела так жить…

– Этот дом еще более готический, чем ты, – рассмеявшись, он покачал головой.

Железные ворота перед ними громко скрипнулии болезненно заскрежетали, когда древний механизм распахнул створы, открывая им путь к вилле.

Напевая музыкальную тему из «Семейки Аддамс», демон очень медленно въехал на подъездную дорожку. Потом припарковался прямо возле черного «Volvo» отчима Моны, на который сбросила последнюю листву огромная плакучая ива. Булькающими звуками мотор дал понять, что больше не проедет и метра, и Мона со вздохом еще раз сползла вниз на кожаном сиденье.

– Все будет хорошо… – негромко произнес Бальтазар, подмигнув ей. Она одернула черное вязаное платье, разгладила шерстяные легинсы и провела рукой по волосам. – Сокровище мое, ты выглядишь идеально, хватит саму себя нервировать.

– Да, ты прав.

Они одновременно вышли из машины, а уже через пару секунд распахнулась дверь на террасу, и оттуда выбежала мать Моны. Старые деревянные доски заскрипели под ее шагами, она радостно проскакала вниз по лестнице, и Мона поспешила ей навстречу.

Как обычно, она носила большие круглые очки. Дико растрепанные светлые волосы кое-как были заколоты на макушке. На шее висел шерстяной шарф с ярким узором, а широкое платье с не менее броским узором развевалось на ветру. При каждом движении дребезжало не меньше пяти цепочек. Непонятно, кого она хотела изобразить: волшебницу или хиппи.

Мона обнялась с матерью, они оказались практически одного роста. За спиной мамы Носфератух из-за двери выглянул отчим Моны. Ростом он был с дверь, но очень худой, с несколькими складочками на лбу и вокруг глаз, однако неукротимые черные волосы и симпатичное лицо придавали мужчине моложавый вид.

– О-о-о-о-о-о-о-о, как ты похудела! – завизжала мать Моны, схватив дочь за плечи и внимательно осматривая.

– Мама, у меня вес уже лет десять не меняется…

Эту фразу великодушно проигнорировали. Всего мгновение спустя голубые глаза госпожи Носфератух метнулись вверх, сосредоточившись на чем-то позади Моны, и она со вздохом повернулась к своему демону. Бальтазар обнял ее за плечи, неожиданно мило улыбнулся и протянул руку в знак приветствия.