Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 32 – И. Б. Циммерманн

Без дальнейших вопросов Бальтазар развернулся, сгреб Филлипа за руку и потащил его за собой, пока они не отошли на некоторое расстояние.

– Ч-что? – в недоумении выпалил тот.

– Пустая трата времени!

– Н-но разве ты не хочешь еще его допросить? Он ведь только что тебе угрожал!

– Разве? – У Бальтазара в голове путались мысли. Они будут снова охотиться за его чудом. Значит, Носдорфы знали, что золотой шар Сонотепа – это артефакт, благословленный Баалом. По крайней мере, Бальтазар предполагал, что оставшиеся братья Носдорфы тоже в это вовлечены. Могло ли чудо сохраниться настолько, чтобы оно того стоило? Возможно, что-то и осталось… иногда хватало лишь крошечной искры божественности. Неужели Носдорфы думали, будто он лично его защищал, только из-за того, что его случайно призвали на спасение артефакта? Вот, почему Носдорф, гниющий теперь в аду, так гонялсяза договором, чтобы пройти мимо него к этому хренову шару силы.

Бальтазар просто обязан уничтожить реликвию, потому что только так его и его ведьму, в конце концов, оставят в покое. На такое вампиры, вероятно, не рассчитывали, так как многие прежде божественные существа прельстились бы таким свободным чудом – уничтожать подобную магию сродни преступлению. Но у Бальтазара было все, что ему нужно.

– Мне надо в музей, – тихо пробормотал он.

Из живота Филлипа послышался шокированный хрип.

– Что-что-что? А ну-ка подожди!

Однако Бальтазар уже бросился прочь с такой скоростью, что другу было сложно за ним угнаться.

Он не был уверен, как понимать угрозу инкуба, но расследование остановить все равно не мог. А свое собственное… ну, его совсем не обязательно фиксировать. Черта с два он спасует перед Носдорфами, к тому же на нем лежало больше ответственности, чем только за свою ведьму. Золотой шар когда-то принадлежал ему, он сам вложил в него чудо для египетского принца и должен был сразу уничтожить, как только узнал о нем от Моны. Но он, как примерный архидемон, подал прошение, чтобы ему передали реликвию. Да скорее его кабинет замерзнет, чем ведомство быстро поставит свое «Разрешено» на запрос от дьявола.

Итак, ему тоже придется проникнуть в музей. Повезло, что в данный момент его охраняет только один сторож.

* * *

Час спустя Бальтазар стоял с поднятыми руками и задетым эго прямо перед выставочным залом Сонотепа, слепо щурясь на желто-зелено-фиолетовое излучение тавматургического фонарика. В шею ему было направлено древнее копье, что беспокоило его гораздо меньше, чем существо, которое поймало его с поличным.

– Бербель, я полагаю? – проворчал он и приподнял голову, когда кончик копья поднялся выше.

Скелетиха запомнилась ему дружелюбной и очаровательной, вот только к своей работе в качестве ночного сторожа она, очевидно, относилась весьма серьезно. К тому же такие проклятые существа чувствительно реагировали на адскую энергию, и небольшие маскировочные чары Бальтазара были раскрыты сразу после его появления. А ведь он даже сам себя призвал, чтобы не пользоваться огненным столбом… Вздохнув, демон потянулся к воротничку рубашки, ослабил галстук и прочистил горло. Весь ритуал коту под хвост.

– Не могли бы мы переговорить по-дружески?.. – попробовал он, и яркий луч фонарикавместе с копьем действительно опустились.

Бербель изящно отбросила за спину длинные голубые волосы парика. Позвонки затряслись, и она задумчиво выдвинула вперед нижнюю челюсть. Как и Мона, скелетиха носила форменную куртку ночной охраны поверх коротенького платья, которое в ее случае целиком состояло из розового тюля.