Книга Кузнец, страница 29 – С. И. Вендел

Он боялся, что лишился дара речи в ее присутствии.

Хакон сунул в огонь еще один железный прут, и его уши покраснели при воспоминании об этом.

Судьба, он и не знал, что женщины бывают такими прекрасными.

Дело было не в том, что другие женщины замка были в основном простолюдинками, в то время как она была благородного происхождения. Были и другие, такие же или более красивые, чем она. Были те, у кого тоже были блестящие глаза и еще больше тех, у кого светлые волосы мягкими волнами ниспадали на спину. У многих из них были веснушки на носу и розовые пухлые губы, которые изгибались в теплой улыбке. Пара Орека Сорча была выше и пышнее, в то время как многие другие женщины, которых он видел, были меньше наследницы.

В ней было все это и многое другое. Однако, что это было — он не знал наверняка и думал, что, возможно, знание может привести его к опасности.

Что-то шевельнулось в его периферийном зрении. Сначала подумав, что это просто Вульф ворочается на своем любимом соломенном коврике, он проигнорировал это.

Однако движение повторилось снова. Ему явно махала человеческая рука.

Хакон повернул голову, чтобы посмотреть, и чуть не уронил себе на ногу расплавленное железо.

Леди Эйслинн стояла на пороге кузницы, ухмыляясь ему, держа книгу в одной маленькой ручке и размахивая другой, чтобы привлечь его внимание.

Уши Хакона горели, он поспешил отложить свои инструменты. Ее губы шевельнулись, когда она сделала еще один шаг в комнату.

Он поднял руку, заставив ее вздрогнуть, и быстро вытащил пчелиный воск из ушей.

— Простите меня, миледи, — сказал он, склонив голову.

— Не нужно, — она удивленно посмотрела вниз, когда Вульф появился перед ней и пихнул длинной мордой.

Присвистнув сквозь зубы, Хакон предупредил:

— Вульф, веди себя прилично.

Леди Эйслинн протянула руку, чтобы собака понюхала, и Хакон с изумлением наблюдал, как его недружелюбный, отчужденный пес ткнулся головой в ее руку, требуя внимания.Он редко позволял Хакону или его бабушке погладить себя, не говоря уже о незнакомцах, но был счастлив выставить себя дураком перед хорошенькой наследницей.

Значит нас двое.

— Что у тебя было в ушах? — спросила она.

Рот Хакона открывался и закрывался, его сердце все еще колотилось от желания видеть леди Эйслинн рядом, как будто его мысли призывали ее. Ее блестящие локоны были откинуты с лица, открывая ему ясный вид на ее прекрасное лицо и сверкающие золотистые глаза. На ней было простое синее платье с глубоким вырезом, открывающим верхнюю часть ее пышной груди, а юбка ниспадала каскадом вокруг округлых бедер.

У него перехватило горло. Судьба, как она прекрасна.

Затем… его сердце замерло, когда он понял, что она стояла там, ожидая его ответа, но он не знал, как на эйреанском будет пчелиный воск.

Прочистив горло, чтобы отвлечься, он наконец сказал:

— Тек'тек.

Ее золотистая шевелюра с любопытством склонилась набок. К его удивлению, она придвинулась к нему ближе, протягивая руку.

— Можно мне?

Все лицо Хакона залилось румянцем, он провел большим пальцем по шарику воска, чтобы как можно лучше очистить его, прежде чем вложить в ее мягкую ладонь. Судьба распорядилась так, что у нее были изящные пальцы, длинные и мягкие, ногти — идеальные полумесяцы.

Повернув руку к огню, она улыбнулась, когда поняла: