Книга Кузнец, страница 51 – С. И. Вендел

— Ты прав, — он очнулся от своих грез наяву.

— Сколько тебе понадобится? — Хакон заставил себя спросить, отстраняясь от мыслей о женщине, которая одним лишь звуком своего голоса сумела сделать поездку не такой уж мучительной.

Они потратили еще несколько минут, подсчитывая все, что потребуется, и снимая окончательные мерки. Хакон заверил своего друга, что работы с металлом будут закончены с запасом времени.

— Я сделаю несколько дополнительных, просто чтобы было.

Орек вздохнул с облегчением.

— Однажды ты познаешь муки выбора ручки для своей пары.

Клянусь старыми богами, пусть этот день наступит поскорее.

Хакон согласился, и затем они вышли через парадную дверь, готовясь совершить короткую прогулку к новой ферме Варона.

Тихим свистом Орек подозвал своего компаньона, кругленького енота, которого он назвал Даррах. Животное чирикнуло и вскарабкалось по телу Орека, чтобы устроиться у него на плечах.

Хакон и Вульф обменялись взглядами.

Он запретил Вульфу преследовать Дарраха, когда они впервые прибыли в поместье Брэдей, но это требовало напоминания, поскольку теперь они были обитателями замка.

Указав пальцем на своего волкодава, он сказал:

— Не еда.

Вульф раздраженно фыркнул, когда они углубились в лес.

Подарки были быстро розданы, а затем Эйслинн, Сорча, ее мать Эйфи и тетя Софи устроились за большим кухонным столом с чаем и выпечкой. Каждый из младших детей ушел со своими угощениями, а охранники удалились, пока женщины готовились к свадебным разговорам.

— Я не знала, что существует такой выбор цветов — или сколько ихнам на самом деле понадобится, — провозгласила Сорча.

Если их руки не были заняты питьем или едой, женщины занимались цветами. Всего за два часа Эйслинн уже сплела десятки стеблей и прижала сотни лепестков. Столовая была отведена для хранения вещей для свадьбы и до краев заставлена корзинами и ящиками.

Эйфи беспокоилась о том, где будет спать вся приезжая семья — она и Софи происходили из обширного клана.

— И, конечно, ты и твои спутники, — сказала Эйфи Эйслинн. — Мы разместим твоего отца в нашей комнате, но для тебя я бы…

— Пожалуйста, не беспокойся за нас, — настаивала Эйслинн. — Мы захватим походную палатку отца. Она довольно просторная и может с комфортом вместить нашу свиту.

Эйфи скорчила гримасу.

— Я не знаю, могу ли я позволить сеньору и наследнице спать в палатке во дворе.

— Отец пользовался ею множество раз.

Эйфи продолжала недовольно бормотать, пока, наконец, Сорча не сказала:

— Позволь им, мама. Это же не односпальная палатка. Он больше, чем эта комната и передний холл вместе взятые. С ними все будет в порядке.

— Я обещаю, что так и будет, — согласилась Эйслинн.

Если не обрадованная, то, по крайней мере, успокоенная, Эйфи налила Эйслинн еще одну чашку крепкого чая и положила ей на тарелку еще печенья.

Так они проболтали весь день, и Эйслинн впитывала в себя теплое совершенство визита к друзьям. Женский смех и подшучивание, мягкое поддразнивание и похвала — все это питало что-то внутри нее, что увяло и почти погибло вместе с ее матерью.

Однако, когда день пошел на убыль, Эйслинн поняла, что ей все еще нужно рассказать им о главной причине своего прихода. У нее были новости гораздо важнее, чем то, какие гильдмейстеры враждовали, и какие рыцари ухаживали за какими служанками. И все же она не хотела, чтобы день заканчивался, ведь кухня Брэдей была такой теплой и гостеприимной. И… новость вернула тошнотворный ужас, который она испытывала с тех пор, как узнала, что натворил Джеррод.