Книга Полукровка, страница 132 – С. И. Вендел

Его большие руки взяли ее грудь, пальцы ласкали уверенными, безжалостными движениями, которые всего за несколько мгновений заставили ее извиваться в его объятиях. Одной рукой он повел вниз, своим ищущим пальцам, пробираясь сквозь ее густеющие соки, в то время как другой стянул с нее трусики. Ее кожа покрылась мурашками на прохладном осеннем воздухе, и она взвизгнула, когда горячий стержень его члена приземлился между ее ягодицами.

— Что, если кто-нибудь… — она поперхнулась, мимолетно подумав о шахтерских поселках в этом районе.

— Пусть, — прорычал он ей в шею. — Пусть они увидят, как я заставляю свою женщину кричать.

Если они этого не видели, то уж точно слышали.

Она не могла сдержаться, не тогда, когда его толстая длина толкалась внутрь, а затем так восхитительно выскальзывала из нее, каждый раз обжигая тело, которое плавилось в жгучем удовольствии. Она запрокинула голову и закричала, зайдя слишком далеко, чтобы беспокоиться о том, напугают ли они птиц или кого-нибудь из горожан поблизости.

Его рука обхватила ее шею, удерживая горло и ее крик, и он зарычал, почувствовав его в своей руке. Его темп каким-то образом ускорился, жестокий ритм, от которого Сорча впилась ногтями в кору дерева.

Она развалилась на частис воплем, сотрясшим лесной покров. Он кончил прямо вслед за ней, прижимая ее руки своими к дереву, покачивая бедрами и шлепая ими о ее зад.

В тот день они прошли не очень далеко. И это было не последнее дерево, принявшее участие в их игре. Даррах был на пути к тому, чтобы стать непревзойденным скалолазом, занимая себя на ветвях, пока Орек скользил в ней сзади, или когда ее ноги обвивались вокруг его бедер, или когда ее колено зацеплялось за его локоть.

В ту ночь и каждую последующую он застилал только одну постель из одеял и мехов. Они едва закончили ужинать, когда он потянул ее вниз, в мягкое гнездышко и к его твердому телу, требуя еще одну ночь ошеломляющего удовольствия и глубокого сна, проведенного в его объятиях.

Когда шел дождь или когда он думал, что земля за ночь замерзнет, он делал им палатку из своего промасленного кожаного плаща, уютный уголок темноты, который они наполняли тихими стонами и покусывающими поцелуями. В бархатном полумраке, под его теплыми руками и ртом, Сорча впитывала все его сказанные шепотом обещания, как грязные, так и ласковые.

Какой совершенной она была. Как идеально ее тугое влагалище принимало его член. Как сильно он обожал ее. Как он любил ее рот, особенно когда она дразнила его.

И она дразнила его при каждом удобном случае своими словами, языком, руками, взглядами. Она отдавала все, что у нее было, чтобы показать ему, как сильно она его обожает.

Потому что она любила. Она обожала этого мужчину — от его румянца до спокойной уверенности, от его большого зеленого члена и до всего, что было между ними.

Хотя, если быть честной, больше всего ей нравилась теплая ложбинка между его грудными мышцами. Она не могла удержаться, чтобы не уткнуться туда носом, прежде чем уютно устроиться и заснуть, вдыхая его запах, когда она закрывала глаза и расслаблялась в его объятиях, уверенная, что она в безопасности, и ожидающая нового дня, который будет полон им.

Маленькие лапки теребили ее волосы, а влажный, шмыгающий носик зарылся в ухо.