Книга Полукровка, страница 49 – С. И. Вендел

Лорд Дарроу возглавил кампанию по искоренению преступности, охватившей Эйреан после последней жестокой войны за наследство, еще до рождения Сорчи. Но, из того, что она поняла об их работе, из-за законов Эйреана — землевладельцы вели себя почти как регенты своих собственных маленьких королевств, а это означало, что юрисдикция часто была раздробленной и запутанной.

У южных пограничных регионов не было сеньора более пятнадцати лет. Король предложил нескольким дворянам и даже нескольким рыцарям титул, но никто, по словам ее отца, не продержался дольше нескольких лет. Титул и земли, которые к нему прилагались, не стоили усилий, опасностей и ресурсов, необходимых для управления регионом. Без центральной власти на юге воцарилось почти беззаконие. Жизнь в таких условиях, очевидно, ожесточила здешних людей. Сорча не могла винить их за это, даже если их шипение «Орочья шлюха»все еще жалило.

— Твой отец сражался с работорговцами? — спросил Орек.

— В некотором роде. Он и многие другие рыцари работали над тем, чтобы найти их логова и убежища и уничтожить. Привлечь работорговцев к ответственности. Сейчас он в отставке. Он сказал, что, по его мнению, они разобрались с самыми большими угрозами… — ее губы скривились. Без сомнения, ее отца грызло, что после всего, что они с Дарроусделали, его собственную дочь похитили прямо у него из-под носа.

Сорча наблюдала, как Орек рассеянно гладит Дарраха, уставившись в огонь и озабоченно нахмурив брови.

Справившись с нервами, она тихо сказала:

— Судя по тому, что говорили некоторые жители деревни, я была не первой пленницей, сбежавшей от орков и прошедшей этим путем. Ты думаешь, это возможно?

Его ноздри раздулись, а взгляд решительно устремился на огонь.

— Я не знаю, — пророкотал он хриплым от эмоций голосом.

Сорча не настаивала, но решила, что не только она подумала о его матери. Она была из тех, кому нравилось знать что-то и очень не нравилось осознавать, что она чего-то не знает, но боль в его глазах была очевидна. Что бы ни случилось с его матерью, она надеялась, что с женщиной все в порядке. И что она нашла более дружелюбную деревню.

Они закончили ужин, и пока Орек играл с щенком, опрокидывая его на спину и почесывая живот, помня при этом о сломанной ноге, Сорча прибралась в лагере. Когда Орек сказал, что сделает это, она отмахнулась от его слов и пошла готовить вещи на утро. Хотя по его настоянию она оставила ему огонь его заботам.

Когда вещи были убраны, пришло время раскладывать спальные мешки. Сорча демонстративно достала новую подстилку и одеяла, чем вызвала очередной приступ смеха у своего спутника. Он все равно предложил ей один из своих больших мехов, не принимая близко к сердцу ее увиливания. Он фыркнул, обошел костер с сонным Даррахом на ладони и положил мех поверх ее постели.

Сорча прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы согнать с лица очевидную улыбку, и она была искренне благодарна за дополнительные мягкость и тепло.

Было приятно иметь собственную постель и не беспокоиться, что ему будет холодно или неудобно. Тем не менее, устраиваясь поудобнее под одеялами, она не могла не скучать по гнездышку, которое он устраивал ей в те несколько ночей. Его одеяла были мягче, теплее и не пахли плесенью торгового ларька. Нет, они пахли… им.