Книга Эхо Равилона, страница 57 – Марина Суржевская

Я посмотрел на ладонь без шрама. Перевернул. На пальце блеснуло тонкое серебро.

И боль взорвалась внутри, сокрушая.

Но лишь на миг.

Скверна снова разрослась, выступая из моего тела, заполняя чернотой весь кабинет. Вихри за окнами взвились, забились в окна, словно потревоженные птицы. Из серых глубин выбились призрачные руки, принялись царапать стены, норовя дотянуться и прикоснуться ко мне.

Скверна жадно глодала мои эмоции, пожирала боль и скорбь, слизывала черным языком с души чувства – разрывающие, не дающие дышать и жить.

С глубоким вздохом я заставил себя успокоиться. И скверна улеглась, затаилась внутри. Только на ковре остался серый пепел.

***

Милая девушка Бригитта проводила Брайна в комнату на первом этаже. Роскошные апартаменты выше пугали почти всех деструктов, которые выбирали жилье попроще, принадлежащее работникам. Скромная комната в конце коридора устроила гостя в рясе. К огорчению Бригитты, он оказался неразговорчивым. Вернее – слишком напуганным, чтобы говорить. Но девушка понадеялась, что это временно. Все приходящие во дворец сначала нервничают, но потом успокаиваются. Сладкий чай и печенье из кладовых дворца обычно неплохо этому способствуют.

Оставив свой приветственный набор и пожелав гостю хорошей ночи, Бригитта его покинула.

Время было глубоко за полночь, она устала и надеялась хоть немного поспать.

Оставшись в одиночестве, Брайн рухнул на колени, трясущимися руками доставая из-под рясы образ Истинодуха. Искать во тьме дворца часовню не было никаких сил, но отдыхать после увиденного церковник не мог. Ему казалось, что он не сумеет больше уснуть, никогда в жизни. Жуткий монстр, покрытый вязью оранжевых искр, все еще стоял перед глазами Брайна. Дрожа от ужаса, он достал из своей сумки свечу, зажег. И забормотал слова молитвы, умоляя небесного покровителя смилостивиться и над самим Брайном, и над душой того, кто когда-то был его названным братом.

Погрузившись в молитвенный транс, Брайн не услышал, как скрипнула, открываясь,дверь.

Гвардеец с неприметным серым лицом застыл на миг, осматривая коленопреклонённого церковника. А потом кивнул своим мыслям и закрыл щеколду. Брайн даже не понял, как оказался связанным. Его оглушили сзади, а когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на полу, а его ноги и руки надежно оплетает веревка.

– Вы кто такой? Что происходит? Я не пони…

Гвардеец в серой форме молча скатал грязный платок и засунул импровизированный кляп в рот Брайна. И тот с ужасом увидел, что лицо стража меняется. Некрасивое и серое вдруг обрело мужественные выразительные черты, темные глаза стали зелеными, а волосы – золотыми.

– То, что нужно, – осмотрев перепуганного церковника, сказал Дамир Норингтон. – Я уже думал, что случай не представится. Но мои наставники правы: надо уметь ждать. Ты тот, кто подходит. И главное, ты прошел проверку скверной. Ну что ж…

Дамир скинул серый мундир, оставшись в рубашке, закатал рукава. На запястье блеснула белая нейропанель. Брайн задергался в путах, но веревки держали крепко.

– Прости, – со вздохом бросил Норингтон. – Мне жаль, что тебе придется это пережить. Другого выбора нет. Молитвами тут уже не помочь, нужны методы радикальнее. Но ты на них не способен, а вот я – вполне. Скверну нельзя излечить, ее можно только уничтожить. Жаль, что это не так просто.