Книга Тайны Пантеона, страница 83 – Марина Суржевская

И кто мучил меня порочными снами.

Забота Августа сводила меня с ума. Забота, которая для него естественна, как дыхание, и за которую он ничего не потребует взамен. И почему-то мне хотелось найти его и как следует наорать.

Или заплакать.

Я потерла глаза, не понимая, что со мной творится и что за дикий зверь скребет мою душу. Почему забота молодого мужчины вызывает во мне столь противоречивые эмоции. Возможно, я просто отвыкла от того, что кто-то заботится обо мне… просто так.

Медленно положила одну ягоду в рот. Сладкая, сочная, ароматная. Я шмыгнула носом и взяла вторую ягоду. И еще. Пока не слопала всю малину.

Натянув платье и сандалии, вышла в коридор. При свете дня монастырь уже не казался таким пугающим, просто старым и заброшенным. Пожалуй,в нем даже была своя красота – строгая и величественная, присущая всем северным постройкам. Заглядывая в комнаты, я нашла ту, где обосновался Август, – самую последнюю в коридоре. Оглянулась назад. Поселиться еще дальше было невозможно. Хотя есть же еще второй, третий этажи и даже мансарда! И как этот святоша не догадался?

Толкнув незапертую дверь, я постояла, с досадой рассматривая идеально заправленную постель. Может, найти в кустах какого-нибудь отвратительного жука и сунуть в подушку этого невыносимого зануды?

Я фыркнула, осознав абсурдность собственных мыслей и эмоций.

– У тебя нервный срыв, Кассандра, – буркнула я, от души хлопнув дверью.

Побродив по коридорам, я нашла уборную и ванную комнату. Воды в трубах не было, ее тоже подавал генератор, сейчас сломанный, но чья-то заботливая рука уже оставила у раковины ведра с водой, запечатанный набор для умывания и чистки зубов с эмблемой семинарии и свежие полотенца.

– Нет, это просто невыносимо, – почему-то снова рассердилась я.

Дальше по коридору нашлась кухня и смежная с ней столовая с аккуратно расставленными стульями. Кухня блестела начищенными плитами и столами, за стеклами пузатых шкафов виднелись пустые кастрюли и сковороды. Похоже, настоятель действительно содержал монастырь в чистоте, даже пыли на мебели почти не было. Хотя я не представляла, чего стоит двум старикам такой труд. К тому же – бессмысленный, ведь ученики больше не сядут за эти столы, чтобы съесть утреннюю кашу.

На втором этаже располагались лекторные. Я прошла мимо выцветшей карты империи, погладила кончиками пальцев лакированную поверхность одной столешницы. Возможно, когда-то именно за этим столом сидел Август – еще совсем юный, серьезный и невыносимо красивый в сутане послушника. Я почти видела молодое и строгое лицо, острые скулы, сжатые губы, внимательный взгляд, следящий за наставником на подиуме. Тонкие пальцы, вертящие ручку, убранные в гладкий хвост черные волосы. О чем думал тот Август, глядя на карту с тремя коронами? Может, о диких землях на севере, где империя соседствует с Полярисом – царством ледников и снега, в котором живут иноверцы, или о южной границе возле засыпанного черными песками Равилона, где полно преступников и язычников. Я почти видела юного послушника, красивого как падший ангел и мечтающегоо том, что однажды он принесет в дикие земли свою веру и огонь просвещения.

И у него могло получиться. Черт возьми, у него действительно могло это получиться.

А спустя годы Август построил бы в какой-то глуши новый монастырь и открыл новую семинарию для новых учеников.