Онлайн книга «Выбор»
|
Правда, Божедару власть не надобна. Ему земли новые осваивать интересно, с чужими племенами где воевать, где торговать, по горам ползать – и есть ведь где развернуться и ему, и дру́гам его. Весь Урал для них, хоть горы, хоть тайга, хоть племена дикие – воюй не хочу! Вот и сейчас, пока добрался он на зов Велигнева, а потом и к Добряне – сколько времени прошло! А могло и больше пройти! Еще как могло! И в пути он задержаться мог легко, всякое быть могло. Но – не случилось. Вот роща, вот волхва, вот сам Божедар. И охранять он Добряну станет, покамест она опасность чувствует, а далее видно будет. Велигнев просто так ничего не говорил, позволит Род – так и клинками позвенеть придется, но покамест ждать только. Ничего, подождут. И такое бывало. Плоха́ та дружина, которая от ожидания ржавчиной зарастает. Найдет Божедар чем их занять. Лучше время потерять, чем волхву или рощу священную. Велигнев зря не скажет. * * * – Государь, беда! – Что случилось? Борис, только недавно от Устиньи вернувшийся, уснуть еще неуспел. Оно и хорошо, просыпаться не придется. – Государь, пожар случился. И боярина Ижорского убили. – Боярина Ижорского? Романа? Рассказывай. Боярин Репьев, глава приказа Разбойного, голову опустил да и заговорил. По словам его, сегодня ночью кто-то терем боярский поджег. А боярина в горнице его прирезал, рядом с тайником. Борис слушал, гневом наливался. – А куда дворня смотрела? – Так пожар тушили, государь. Я с боярыней уж поговорил, сколько смог, рыдает она, но пару слов удалось вырвать. Говорит, была у мужа ухоронка, а что в ней – не ведает. За ней боярин в огонь и кинулся. – А тать и подвернулся. – Это кто-то свой, государь. Чтобы вот так пройти через заслоны все незамеченным, и псы цепные его не порвали, и терем поджег негодяй, и дождался, пока боярин за добром своим побежит, не выдержит… не способен на такое никто чужой, слишком многое знать надобно о боярине. Борис выдохнул медленно, кулаки разжал. – Вот что, боярин. Веди-ка ты следствие и татя мне представь, хоть землю носом рой, а только сыщи эту погань! Василий Репьев поклонился: – Воля твоя, государь. Всех расспрошу, а только татя сыщу. Борис кивнул. Предупреждать боярина не стал. За то и ценил он Репьева, что неглуп был боярин. И знал – под пыткой каждый сознается. Да хоть бы в чем! И в злоумышлении, и в убийстве – как пытать будут, так и сознается. А только татю от этого ни жарко, ни холодно, он на свободе как гулял, так гулять и будет. Потому пытки боярин Репьев не уважал, а вот розыск вести умел, и люди его недаром хлеб свой ели. И доносчики, и слухачи у него везде, кажись, были. Знал Борис: искать боярин будет по совести, невиновного государю не подставит, зря осудить не даст. – Ищи, боярин. Когда найдешь – награжу щедро. Боярин поклонился да вышел. Борис вытянулся под одеялом пуховым, вздохнул. Раньше и не мерз вроде, а вот сейчас холодом пробирает. Устя сказала, это пройдет, да только когда? Вроде как от того, что сил у него сосали много, сейчас восстанавливается он, вот тепло и уходит быстрее. Как больной, случается, мерзнет, а потом выздоравливает. Устя… А татя этого пусть сыщет боярин. И сам Борис завтра подумает… Кажется, родного сына у Ижорского не было, хотел он свое состояние мужу дочери оставить, да дочь пристроить не успел. |