Онлайн книга «Выбор»
|
Хотя и обидно было государыне! Слухи по столице ползут, змейками заплетаются, до палат царских доносятся… Оказывается, Илья ей в любви клялся, а сам какую-то девку по сеновалу валял, дитя ей сделал! Это что ж? Она у него не одна была? Обидно сие! Неприятно даже как-то… ей что – изменяли? Нет, Илюшенька, и не надейся, что вновь я тебя к телу своему белому допущу! Девку свою валяй, дочку нянчи, а ко мне ты впредь и на три шага не подойдешь, так-то! Кого б себе приглядеть? Подумала царица, потянула из шкатулки ленту зеленую. Зеленую – матовую, как глаза бедовые, зеленые. Видела она такого парня в свите Фёдоровой. А почему б и не его? Стати у него хорошие, глаза шальные, хитрые, сразу видно – из умеющих. Вот и побалуются.И один он, ни родни у него в столице, ни друзей, когда и помрет, никто горевать да розыск вести не будет. Тоже хорошо… Приказать позвать? Пожалуй что… только не сейчас, а вот к завтрему, как соберет государь Думу боярскую… там и с новой мышкой поиграть можно. Али к послезавтрему приказать приготовить все? Стекла сквозь пальцы в шкатулку лента зеленая, из нее вслед за мыслями другая потянулась. Надобно сегодня Бориса расспросить, нравится ему, когда супруга в дела его входит, а что у нее свой интерес, и не догадывается мужчина. И царица ловким движением в черные локоны алую ленту вплела, как кровью перевила. Не любила она, когда ее волосы трогали. И причесывалась сама, и косы сама плела – куда ей спешить? Времени много, царица она… А должна стать матерью царя будущего. Пора готовиться. Ох, пора… Нужен ей будет зеленоглазый, а то и не один он. Сколько сил еще ритуал потребует? Не надорваться бы! Ничего, мужчин во дворце много, приглядит еще себе пару-тройку овечек на заклание, чай, не убудет с Россы, она большая. * * * Велигнев у рощи стоял, на свет смотрел. – Пора домой тебе, Агафьюшка. Пора уж, не то в дороге застрянешь. – И я так думаю, Гневушка. Пора мне к внучке, истомилось сердце, неладное чувствую… – Впереди ее неладное, после Святок начнется, после поста. Сама знаешь, слухи везде летают. – Знаю. Отбор для царевича… – Выбрал он уже. При тебе еще выбрал. Остальное – так, зубчики на листиках. – А зубчики те и укусить могут больно. – Внучка у тебя не из лыка сплетена, да и сила в ней проснулась. Добряна говорит, немалая… – Добряна та… когда б она чему девочку научила! – Ты научила. – Мало! – Вот и доучишь постепенно. Сейчас, когда знает она о силе своей, проще будет и ей, и тебе. Огонь в клетке не удержишь, вырвется, руки опалит, а то и вовсе сожжет. Слушай о другом. То, что Добряне ты передашь, то, что внучке скажешь. Важно это. Очень важно. – Ты уж месяц хвостом виляешь. Давно б сказал. – Сказал, когда уверился. Добряне скажи, что неладно в столице. Пусть рощу защищать готовится, сама укрываться, случись что. Ваша сила – не клинок, она – щит. Сама знаешь. Я к ней человека направлю, с дружиной малой, да достанет ли их сил? Не ведаю… А еще скажи, что магистр Родаль вторжение готовит. – Войско собирает? – Нет, Агафья, подлее все, грязнее, безжалостнее. Не готовитсяон воевать, готовится острым стилетом пройти да в сердце ударить. Пара тысяч орденцев у него есть, а более ему и не надобно. Когда сорвется план его, ему и ста тысяч недостанет, все в Россе останутся. Всех захороним. А коли удастся подлость его, пары тысяч человек хватит ему, чтобы к столице пройти, это четыре, ну пять галер. Поднимется по государыне Ладоге, да и высадит своих. Того ему хватит, чтобы столицу удержать да по рощам священным ударить, а народ, может, и не поймет ничего, вначале-то. |