Книга Эмери, страница 7 – Лера Виннер

Он в самом деле ничего не знал.

Не хотел слышать, когда я рассказывала ему о том, что смерть не конечна, что за ней непременно последует новая жизнь в новом теле.

Не желал верить, сколь бы страстно ни уверяла его в том, что я далеко не ангел, чтоангелы, если они в действительности существуют, едва ли обратили бы на меня свои взоры.

Он жил в чистоте своих иллюзий, а я, стараясь не подавать виду, корчилась от боли, когда он вот так, опрометчивым, но имеющим силу словом предрекал собственную судьбу.

Стать таким, как я. Отзываться на чужой зов и быть для того, чтобы исполнять чужие желания за определенную цену.

В тот момент я узнала, что после его физической смерти потеряю его навсегда.

Уже наутро Серж захотел сесть за работу, и обо всём этом мне нужно было забыть.

Перестать злиться оттого, как сильно я стала похожа на человека, оттого, сколько неудобств и волнений, оказывается, доставляют все эти чувства.

Не горевать о скоротечности человеческой жизни, тридцать лет которой пролетели для меня как один миг.

Запретить себе думать обо всём том, от чего он отказался ради меня. Добровольно и с радостью не позволил себе даже самых простых земных человеческих удовольствий. Всего того, в чем, насколько я понимала к тому моменту, нуждалось большинство людей. Близость и прикосновения себе подобных. Возможность говорить вслух и слышать другой голос в ответ. Видя его насквозь, я знала, что он не отрёкся от меня ни мыслью, ни делом.

И эта книга, – наша книга, – должна была стать вершиной его мастерства.

Серж писал так вдохновенно, что временами задерживал дыхание. Так много, что его тело начинало уставать от сидения за столом и отказывалось подчиняться.

Я неотлучно оставалась рядом, помогала ему обходить острые углы, рассказывать нашу историю правдиво, но без лишних, не предназначенных для чужих ушей и глаз подробностей.

Когда первый экземпляр был готов, он заказал для него кожаный переплёт, – самый дорогой, самый красивый.

– Она всегда будет твоей.

Лучшее, что я смогла сделать для него в ответ, это покинуть его тело. Превратить роман, который он назвал моим именем, в свой новый дом.

Серж сопротивлялся. Он говорил, что ему стало пусто без меня, но я осталась непреклонна, потому что теперь его время имело счёт. Силы, которые он раньше тратил на меня, оказались ему самому нужнее.

За первым экземпляром книги последовал второй, а за ним – третий, четвёртый и пятый.

– У тебя мозоли на пальцах.

– Книги живут, пока их читают. Я хочу, чтобы ты жила, Эмери.

– В этой книге нетфинала.

– Потому что есть мы. Разве это не очевидно? Пусть люди придумают его сами.

С тех пор как во мне поселился страх потерять его и понимание неизбежности этого, я почти утратила способность спорить с ним.

Даже когда ни одного из пяти экземпляров Серж не продал.

Он давал одну из книг почитать всем желающим, и случалось так, что за нашей историей выстраивалась очередь, а в доме оставался только мой экземпляр, но ни разу он не взял за это денег.

– Кое-что не продаётся.

– Тебе нужно восстановить хоть что-то. Или написать новое.

– Нет.

– Значит, я не справилась со своей задачей, – он улыбался так безмятежно, что это стало моим последним аргументом.

– Напротив, ты дала мне больше, чем я, смел мечтать. Стала моей женой, моей музой.