Книга Истина в деталях, страница 31 – Р. С. Болдт

Моя грудь вздымается и опускается от тяжелого дыхания. Его слова в сочетании с легкой лаской его губ заставляют меня находиться на грани, физически желая большего. Я хочу, чтобы он поцеловал меня, по-настоящемупоцеловал, а не оставил лишь с едва ощутимыми прикосновениями своих губ. Я жажду узнать, похож ли его вкус на вкус шампанского, которое мы пили несколько минут назад.

Даже если все это не так — даже если онне такой — я жажду этого.

Просто попробуй, уговариваю я себя.

Поворачиваю голову, чтобы перехватить его рот, скользящий по моей щеке, соединяю наши губы, и, словно предвидя мой шаг, он не колеблется.

Я хватаюсь за его пиджак, наши губы раздвигаются, языки ищут друг друга в порыве желания. Поцелуй пылкий, наполненный жаром, и я прижимаюсь к нему, а он прижимает свое тело к моему. Раздается придушенный стон, и мне не хватает ни сознания, ни внимания, чтобы понять, чей он. Особенно когда он рукой ныряет под мое платье, грубые пальцы нащупывают трусики и ощущают жар, исходящий от моего ядра.

— Черт, — дышит он мне в губы, прежде чем снова накрыть мои губы своими.

Я должна остановить его, но его прикосновения лишают меня сил. Это, несомненно, самый горячий поцелуй в моей жизни, и, хотя я знаю, что это неправильно во многих отношениях, но поддаюсь эгоистичной потребности. Когда он проводит пальцем по моему клитору через ткань, настолько влажную, что она прилипает к моим внешним губам, я задыхаюсь в его рот.

— Блядь, да, — стонет он, проводя губами по моей челюсти, а затем прикусывает зубами мою шею. — У моего профессора такая нуждающаяся киска, не так ли? — он сильно посасывает мою кожу, а затем успокаивает ее языком. Когда он проводит поцелуями по моему плечу, я не могу сдержать стон.

Продолжая мучитьменя, он играет с моим клитором через трусики, вызывая во мне всплеск желания.

— Ты позволишь мне проникнуть внутрь?

Черт. Его грязные разговоры одновременно лишают мои легкие кислорода и подливают топлива в уже бушующий во мне огонь.

Конечно, он это замечает.

Из его горла вырывается гортанный звук.

— Ах, блядь. Тебе это нравится, да? — захватывая мой рот в очередном поцелуе, он обжигает меня взрывным жаром. — Ты дашь мне попробовать?

Я не отвечаю, и его палец замирает. Он поднимает голову, его глаза ищут мои. Там, где я ожидала бы найти триумф или высокомерное удовлетворение, вместо этого пылает обжигающий жар, смешанный с оттенком растерянности. Как будто он так же, как и я, сбит с толку этим странным притяжением между нами.

Когда он наклоняет голову, чтобы прошептать мне в губы:

— Ты позволишь мне? — я замираю, мои губы расходятся, а затем резко смыкаются.

Вся эта ситуация — сплошная ошибка. Это неправильно. Не только потому, что он тот, кто он есть, но и потому, что я не могу этому потакать. Я позволяю себе этот поцелуй, и этого достаточно.

Так и должно быть. Интимные половые действия любого рода опасны для меня, поэтому я всегда так осторожна.

Медленно двигая каждой мышцей своего тела, он отпускает руку и отступает.

— Не беспокойтесь, профессор. — Он расстегивает молнию на брюках и, слегка поморщившись, снова застегивает их. — Я получил сообщение.

Я делаю глубокий вдох, отводя глаза, и приглаживаю рукой волосы. Беру сумочку, открываю ее и достаю компактное зеркальце, зная, что мне нужно будет исправить ущерб, нанесенный поцелуем.