Книга Истина в деталях, страница 92 – Р. С. Болдт

Нико

Черт меня побери. Мы празднуем ее день рождения, и вот она предлагает мнесамый дорогой подарок на этой чертовой земле.

А я, как проклятый сукин сын, заставляю ее думать, что мне это неинтересно. Она ошеломила меня, и я поступил не так, как следовало.

Оливия Райт предлагает мне свое тело — женщина, которая не может заниматься сексом с мужчиной из-за ублюдка, который взял то, что не имел права брать. Ублюдок, который изнасиловал ее и оставил после себя раны, физические и эмоциональные.

Она хочет попробовать со мной. Я знаю, что она хочет проверить, сможет ли отпустить прошлое. Посмотреть, может ли секс хоть раз быть не грязным. А я уступаю, потому что я эгоистичный сукин сын.

Я должен отпустить ее прямо здесь и сейчас, но не могу. Хочу иметь возможность быть с ней, обнять ее и посмотреть, может быть, именно я смогу помочь ей проложить свой путь, который не будет изрезан шрамами прошлого.

Она возненавидит меня, когда все закончится, и мы расстанемся, но мне нужен этот момент с ней. Черт, я хочу, чтобы у меня было как можно больше моментов с ней.

— Ты скажешь мне, как все это будет происходить. Это на твоих условиях. — Я засовываю руки в карманы. — Как ты хочешь меня?

Она жестом показывает на кровать, где покрывало частично откинуто. От этого небольшого движения ее великолепные сиськи подрагивают, и мне чертовски трудно не пялиться на них. Это становится испытанием, ведь то, что, как я уже знаю, является самой сладкой киской, которую я когда-либо пробовал, прикрыто лишь маленьким клочком кружева.

— Если ты сможешь сначала откинуться на спинку кровати… — с крошечным смешком, выдающим ее нервозность, она говорит. — Вообще-то я не дошла в своих мыслях до этого момента.

Я на мгновение задумываюсь. Она должна чувствовать, что контроль в ее руках — это ключ к тому, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Мне приходит в голову идея, и я быстрыми движениями и с большим нетерпением, чем хотел бы признать, скольжу на кровать и откидываюсь на подушки.

Вскидывая подбородок, я одариваю ее высокомерной ухмылкой и прохожусь взглядом с ног до головы, задерживаясь на ее груди и ногах.

— Я не могу сосредоточиться на уроке, профессор. — Я поглаживаю ладонью свой член в брюках, который твердеет все больше,чем дольше я смотрю на нее. Ее соски напрягаются, превратившись в твердые бутоны. — Ты постоянно отвлекаешь меня своими юбками-карандашами. Но я знаю, что ты заметила меня. — Сквозь тонкую ткань я поглаживаю свой член. — Заметила, как сильно ты меня заводишь.

Ее дыхание прорывается через губы, а язык высовывается, чтобы смочить их, и ее глаза фиксируют каждое мое движение.

— Когда я смотрю, как ты преподаешь в этих юбках, которые обтягивают твою прекрасную попку, то становлюсь чертовски твердым. Не могу перестать думать об этом. — Я просовываю руку под пояс брюк и сжимаю свой ноющий член. Блядь. Я уже готов, а она даже пальцем меня не тронула. — Я думаю о том, как ты возьмешь мой член так глубоко, как только сможешь. Может быть, когда я буду в тебе, смогу сосредоточиться на уроке.

Ее грудь поднимается и опускается от затрудненного дыхания.

— Ты так думаешь?

— Да. — Я раздвигаю ноги, держа руку в штанах и поглаживая свой член. — Мне нужно, чтобы ты скакала на мне, пока не кончишь. — Она прикусывает нижнюю губу. — Да, ты непослушная, профессор, не так ли? Я не могу перестать думать о твоей киске. Будет ли она охотно скользить по моему члену? Будет ли она такой тесной, что я буду задыхаться?