Книга Смывая волной, страница 143 – Р. С. Болдт

— Это ты сделал? Ты подстроил это в тот день?

Расплавленная ярость заливает меня, мой голос становится все громче с каждым словом.

— Ты убил моих родителей!

Он усмехается, издавая насмешливый звук.

— Не делай вид, что ты оплакиваешь своего отца. Он практически возненавидел тебя с первого взгляда.

Я напрягаю позвоночник, чтобы не поддаться его колючей проволоке, а в голове крутятся мысли. Дядя Роман. Он редко появлялся, когда я была моложе. За все детство видела его, наверное, раза четыре, и всегда ненадолго, благодаря тому, что мама улавливала мой дискомфорт и вмешивалась.

— Почему?

Он смеется, как будто я имбецил, спрашивающая сумму один плюс один.

— Было необходимо сводить концы с концами, потомучто я был на грани того, чтобы доказать, что я лидер, с которым шутки плохи.

— Твой отец всегда старался поступать правильно. Но он все время мешал. Совал свой нос в мои дела, — морщит лицо от отвращения Роман. — Он никогда не понимал моих амбиций.

Он делает паузу, резко прищуривая глаза, как будто я виновата в том, что он считает недостатками моего отца.

— Поэтому я играл с мелкими местными бандами, как со скрипкой, доказывая силу «Орекской Братвы». Доказывал, что могу вести за собой и быть достаточно сильным, чтобы, в конце концов, объединиться с «Болшевской Братвой» и поставить всех остальных на колени.

Эмоции в смятении, жаль, что у меня нет времени переварить это откровение. Потому что, как бы сильно я ни ненавидела этого человека, стоявшего передо мной, он также сыграл свою роль в моей жизни — в том, чтобы улучшить ее.

Без его гнусных действий я бы никогда не испытала на себе заботу и любовь папы.

Возможно, у меня не было бы ни понимания, ни уверенности в себе, чтобы вырасти в ту женщину, которой я стала.

У меня не было бы отца, который обожал и любил меня. Он защищал меня и в то же время предоставлял мне столько возможностей, которых иначе я бы не получила.

Но он украл мою мать. Украл часть моей невинности. Ни один ребенок не должен быть свидетелем убийства своих родителей.

Ни один ребенок не должен быть охвачен ужасом в разгар перестрелки.

Роман внезапно поднимает взгляд, фокусируясь на чем-то или на ком-то позади меня. Возможно, вернулся его придурок-лакей.

Когда я бросаю взгляд на Сергея, в его чертах сначала появляется удовлетворение, а затем что-то похожее на растерянность и, возможно, даже разочарование.

Сергей заговаривает первым, нарушая странно напряженную тишину.

— Ах, смотрите, что притащил кот.

— Ты выглядишь удивленным.

Этот голос…Каждая молекула моего существа замирает в шоке. Мне требуется вся моя выдержка, чтобы подавить свою реакцию. Но внутренне низ моего живота опускается к ногам.

Мне следовало лучше знать, чем думать, что он позволит мне сделать это одной. Хотя я знаю Лиама не так давно, человек, который готов в один момент пуститься в бега — и все ради женщины, не помнящей, кто она такая, — не потерпит, чтобы его бросили. Даже если бы мои намерения были чисты.

Сергей прищуривает взгляд.

— Скажем так, я не ожидал, что ты так… здоров для человека, который отказался от лечения.

«Отказался от лечения?»

Я пытаюсь понять смысл их разговора.

Лиам встает рядом со мной, и тот же самый укол осознания бомбардирует меня. Кончики моих пальцев подергиваются от желания дотянуться до него, но мое замешательство подавляет это, крепко удерживая.