Книга Витар: Мимикрия, страница 118 – Вячеслав Ануфриев

***

— Ну что, ты объяснишь мне, наконец, что такое с тобой случилось? — Каниса, всё время после завершения ежедневки хранившая молчание, не выдержала уже возле гостиницы. — Ты же нормальный игрок, умелый и знающий. С какой радости ты себя вёл в Пещере хуже новика?

— Прости, — безразлично произнёс Рюк, — я так соскучился по нормальному общению, когда с кем-то можно обсудить интересные вещи, поделиться мнениями, объяснить что-то важное. Мы с тобой после перерождения нормально не разговариваем. — Он повернул голову к супружнице, — ты просто требуешь, чтобы я делал то, что тебе нужно. Ругаешься постоянно, обвиняешь и вечно недовольна, доброго слова от тебя не слышу.

— А что ты сам доброго сделал, для нас, для меня? — моментально завелась ратница. — С чего мне быть довольной? Какое тут общение, когда я одна за двоих стараюсь, тащу на себе все проблемы! Это при том, что мы все эти проблемы имеем из-за тебя.

— Ты теперь всю жизнь будешь мне об этом напоминать, да? — помрачнел целитель, чьё и без того непрочное спокойствие под гнётом эмоцийи обвинений собеседницы моментально дало трещину. — Да, я совершил ошибку и мы теперь расплачиваемся за неё оба, хотя я потерял куда больше тебя. Но до перерождения, даже когда дела покатились вниз, ты не была такой обозлённой и раздражённой. Жалеешь, что не бросила меня тогда, да?

— Глупостей не говори, — из Канисы после этих слов словно стравили часть эмоций через прокол в оболочке, она присела на ступеньку, идущую вдоль стены здания, — мы же обещали, всегда вместе, в любых бедах. Я просто хочу быстрее наверстать потерянное, вот и стараюсь. А ты тоже хорош, на других заглядываешься, родную супружницу не исцеляешь. Думаешь, мне не обидно?

— Извини за то, что обидел. Может, я просто плохой целитель? — грустно улыбнулся Рюк, присаживаясь рядом. — Просто приятно было, что Русина меня слушает и моё мнение ценит, вот я и увлёкся. Она, кстати, нас в свой альянс звала, хвалила тебя за игру.

— Ну-ну, а лично мне ничего такого не сказала, — слова Канисы были максимально пропитаны скептицизмом, — мы же это уже обсуждали, в таких альянсах больше обязательств, чем преимуществ. Времени тратится много, а пользы мало.

— Зато у них все бонусы взяты на опыт, так что идёт двадцатипроцентная прибавка к скорости прокачки, — хитро улыбнулся Рюк. Он знал супружницу и знал, каким способом её можно уговорить. — Посчитай, сколько это нам сэкономит времени до достижения пяти десятков.

— Двадцать это же максимум из возможного, — удивилась ратница, — у них альянс чисто на 50- рассчитан? Ладно, тут уже хорошенько обдумать надо, может, выгодно будет на месяц вступить. Но ты же понимаешь, что нас зовут только из-за классов? А отказать в помощи мы, как соискатели, права не будем иметь. Времени свободного будет мало.

— Зато быстрее достигнем нужной планки, особенно если нас постоянно в подземелья звать будут, — не сдавался целитель, почувствовавший колебания супружницы. — Это же дополнительный опыт от бродяжников в каждом из них, даже без задания.

— Ладно, пошли в гостиницу, утром посчитаю, стоит или нет вступать, — махнула рукой Каниса, вставая. — Это был долгий день, нам в любом случае предстоит много работы.

Но перед тем, как активировать нужный режим отдыха, уже лёжа в кровати в комнате гостиницы, Каниса ещё раз задумалась. И мысли её былине о своей судьбе, не о супружнике, и даже не об их дальнейших планах. Её мысли занимал тот, кого она месяц назад вычеркнула из своей жизни, как нечно малозначительное и бесполезное. Тот, кто внезапно ворвался в её жизнь сегодня, оставив о себе неизгладимое впечатление. При мыслях о том, что та самая Азалия, его супружница, провела ритуал, поскольку разглядела в этом Витаре нечто, что сама Каниса пропустила, ей внезапно стало настолько обидно, что она решительно подтвердила согласие на отдых. Все досады и сожаления оказались моментально смыты надвигающейся темнотой.