Книга Витар: Мимикрия, страница 15 – Вячеслав Ануфриев

— Свет тебе в оконце, милок, — бабушка не отрывала глаз от мелькающих спиц, зато кот насторожился и сел, принявшись рассматривать гостя. — Дело пытаешь аль от дела лытаешь?

— Чужой я здесь, хозяюшка, — не замедлил гость с ответом. Он помнил, что разговаривать нужно вживую, без обычных в таких случаях диалоговых окон. Кот, продолжая глядеть на него, несколько раз дернул вверх носом, словно принюхиваясь, — ничего мне не любо. Красиво сие место, но беспощадно к слабым.

— Люди везде одинаковы, — улыбнулась собеседница уголком рта. Даже когда она не разговаривала, её губы шевелились, считая петли. — Нигде нет справедливости.

— Здесь алчность и власть денег возведены в абсолют законами этого мира, — не сдавался Виталик, чистая правда, между прочим, судя по тому, что он прочитал и наблюдал сам. — Все сферы жизни подчинены заработку и тратам. Любой, кто считает иначе, обречён на прозябание.

— Ты почти ничего не помнишь из того, что было «до», как и остальные, — хитро ухмыльнулась бабушка, подняв на Витара взгляд, — но сюда попадают лишь те, кто так и жил раньше. Просто будь, как все.

Виталик, в принципе, и до этого понимал, что эта старушка весьма непроста и знает об окружающей действительности куда больше, чем можно было предположить по её виду, но после последней фразы ещё раз в этом уверился. Однако, он-то прекрасно помнил прошлую жизнь, видимо, из-за способа попадания. Придётся рискнуть, а то беседа начала клониться совсем не туда, куда нужно.

— Я не хочу быть, как все, — ухмыльнулся он в ответ, — либо я смогу забраться наверх, либо, что вероятней, вечно буду внизу. Барахтаться вместе со всеми, это именно то, что от меня хотят. Пусть лучше мир прогнётся под меня, чем наоборот.

— Воля твоя, — пожилая женщина вернулась к вязанию, — те, кто пытался менять мир вокруг себя, в итоге изменились сами и стали его частью. Теперь уходи.

Кот, глядя на стоящего перед ним, оторопевшего от внезапного, резкого и неожиданного завершения разговора Витара, неожиданно чихнул несколько раз. Затем повернулся к хозяйке и негромко вопросительно мяукнул.

— Думаешь? — с сомнением поглядела на него хозяйка.— А ты уверен?

Серо-полосатый собеседник ещё раз мяукнул, на этот раз утвердительно, с примурлыкиванием, затем начал довольно тереться о ноги старушки. Та довольно улыбнулась, глядя на проделки питомца, затем перевела взор на гостя.

— Ты понравился Живоглоту, он просит дать тебе шанс, — так и не представившаяся пожилая женщина внимательно глядела на Витара. Когда он пытался всмотреться в неё, как в других игроков и неигровых персонажей, видел лишь пустоту. — Это шанс взобраться на вершину, но если не сдюжишь и свалишься со склона, то никогда больше не поднимешься наверх. Согласен?

— Конечно, согласен, — обрадовался уже успевший расстроиться Виталик, — спасибо тебе, Живоглот. Хочешь, поглажу? — предложил он неожиданно для себя.

Кот с отчётливо читающимся сомнением во взгляде подумал несколько мгновений, затем не спеша подошёл к ногам парня. Тот присел и с удовольствием начал пальчиками почёсывать шёрстку между ушей и сзади на шее. У его бывшего одноклассника, с которым Виталик жил в одном доме, и поэтому продолжал общаться даже после школы, был похожий кот, который очень любил внимание гостей. Каждый раз Виталик с удовольствием его гладил, и пушистик отвечал ему тем же, залезая на колени и подставляя нужные участки шкуры под руки.