Книга Белая Госпожа, страница 89 – Вера Петрук

- Ничего я не придумываю! - не выдержала Дэйра.

- Я тебя лучше всех твоих нянек знаю, - наклонившись, почти угрожающе произнесла герцогиня. - Насквозь вижу. Ты только и мечтаешь о том, чтобы в Хальмон уехать и позорить нашу семью занятием низкородных.

- Но Маисия - вабарка, пусть и младше нас по рангу, - снова возразила Дэйра. - Врачи вовсе не низкородные. У них древняя, нужная и уважаемая профессия. Я хочу быть лекаркой, хочу помогать людям.

- Заткнись, детка, - прервала ее мать. - Прежде всего, ты должна помочь своей семье. Не забывай, ты нам всем обязана, а я еще не чувствую, что ты отплатила нам хоть сколько-то за твое воспитание и содержание. Поэтому в столице ты сделаешь все возможное, чтобы языки по всей Сангассииперестали болтать о том, что Зорты породили очередную дурочку. И если у тебя получится хоть немного улучшить репутацию, то по возвращению мы с отцом подумаем о твоем обучении в Хальмоне. Я ведь не прошу тебя стать женой Эруанда. Шансов на победу у тебя все равно нет. Я прошу отстоять честь семьи Зортов и достойно представить Эйдерледж. Вот твоя главная задача.

- А какой второй вариант? - спросила Дэйра, заинтересовавшись. - Если я все-таки откажусь от поездки в Майбрак? Что вы со мной сделаете? Накажете домашним арестом? Так, я заранее согласна. На дворе скоро зима, можно и в комнате посидеть.

- Ты права, будешь сидеть взаперти, - прищурившись, заявила герцогиня. - Только на дома, а в клинике для умалишенных в Ингуле. Поверь, я могу пойти на этот шаг, и убедить отца мне ничего не будет стоить. Достаточно пары смертельных случаев, поджог и несколько очевидцев твоего непристойного поведения. Сядешь до весны, а может, и еще дольше. Ты кажется, так любишь, когда зацветают сады. Увы, в Ингульской лечебнице окон нет. Доктора там лечат больных по новейшей методике - темнотой. А насколько я помню, с темнотой у тебя не все хорошо. Если сейчас ты еще можешь контролировать дурную кровь, доставшуюся от Софии Зорт, то выйдя из Ингула, станешь лаять и тявкать, как настоящая дурочка.

Когда за матерью закрылась дверь, Дэйра встала с кровати, подошла к окну и, распухнув створки, впустила в душную комнату морозный воздух ноября.

- Я вернусь, - прошептала она, глядя на синеющие холмы Вырьего Леса. - Что бы мне этого ни стоило.

Глава 8. Белопутье

«В жизни есть только одна дорога, она покрыта колючими кустами, которые рвут наше тело и оставляют нас перед Господом Амироном в слезах, покрытыми ранами и истекающими кровью».

С такими напутственными словами капеллана Карлуса Рейнгольда экипаж из двух богатых карет, запряженных четверней каждый, вместе с конным отрядом из четырех всадников ранним декабрьским утром тронулся в путь из девятого герцогства Сангассии в восьмое - в Бардуаг.

Если Эйдерледж был землей мачтовых сосен, могучих кедров и древних хвойников, то Бардуаг славился крепкими дубами и непроходимыми чащами, заросшими лианами и колючими кустарниками. Здесь росли морошка, брусника, женьшень и болотная голубика, за которые на южных рынках платили в три дорога. Холмистые взгорья Эйдерледжа заканчивались на правом берегу Марены Пармы Большой, которая служила естественной границей, разделявшей герцогства.

Бардуаг был плоским, суровым и холодным. В его лесах не пели птицы, а на севере края вздымались башни могучих ледников, наступающих на Сангассию многие века. В Бардуаге донзары молились не Амирону, не Ганзуре и даже не белоголовым. Здесь было царство чернолицых русалок, костяных стариков и травяных старух, лесных духов и колдунов, которых вешали на деревьях у реки, чтобы те не могли пакостить людям после смерти. Воздух северного края пах чужбиной, опасностью и злым роком.