Книга Искупление, страница 108 – Вера Петрук

А потом князь прислонился лбом к ее белому стволу и долго плакал, уверенный, что его слезы останутся тайной только этого сада. К тому времени Дэйра научилась не убивать окружающие ее деревья и кусты, впитывая необходимое для жизни из воздуха, солнца и почвы. Белое дерево щедро осыпало человека лепестками, прощая ему обиды, боль и страдания.

К лету Дэйра покрылась густой изумрудной листвой и впервые за долгое время почувствовала себя счастливой. Неприятные моменты доставили гусеницы, которые принялись объедать одну из веток, но помогли птицы, уничтожившие колонию. Какой-то мальчик из слуг повадился гулять по саду и баловаться с ножичком, вырезая в коре деревьев глупые символы. На дереве Роша он успел написать, что какой-то Ганс – дурак, а на Дэйре долго и тщательно вырезал надпись: «Роза, я тебя люблю». Когда мальчишку все-таки поймал стражник и принялся драть его за уши, радости Дэйры не было предела, но потом мужчина обломал ее нижние ветки и отстегал ими хулигана по голой заднице до крови.

Мальчишка больше в саду не появлялся, а Дэйра от внезапно нахлынувшего на нее уныния пожелтела раньше времени. Другие деревья еще вовсю шелестели буйной зеленой кроной, а она уже забрасывала город жухлыми листьями, посылая вместе с ними свое отчаяние. Ее кора покрылась смолой, которая золотистыми потоками долго стекала по коре, и Дэйра поняла, что деревья тоже умеют плакать.

Она не помнила, когда именно на улицах Майбрака стали появляться военные. Солдаты бродили по рынкам, патрулировали кварталы, маршировали на площадях. Люди тоже изменились. Часто собирались в группы, словно стайки испуганных рыб, которых ждало неминуемое. К руинам храма Ганзуры, который превратился в уютную бухту с живописными скалами, все чаще приносили цветы и подношения. Священники Амирона каждое утро обносили вокруг города горящий факел, и чем холоднее становилось на улицах, тем больше людей присоединялось к церемонии.

Амрэль больше ни разу не пришел в сад, да и к королевскому столу присоединялсяредко. А однажды она увидела, как знакомая фигура светлого князя возглавляет ряды военных, которые уезжали из города, и провожали их, как покойников – с плачем и цветами.

Тревога нарастала и чувствовалась в воздухе так же явственно, как и приближение холодов. После того как Амрэль Лорн уехал из Майбрака вместе с армией, из столицы потянулись и частные обозы – люди расползались, как насекомые, чувствующие угрозу. Причалы тоже были переполнены, все старались попасть на последние уходившие корабли, которых становилось все меньше.

Однажды Дэйра увидела, как к окну королевской столовой подошла беременная женщина. Она с трудом узнала в ней Модэт. То ли младенец вытягивал из бывшей красавицы все соки, то ли тягость нового статуса была слишком велика, но Модэт не выглядела счастливой. Казалось, что она смотрит прямо на Дэйру, но скорее всего, женщина любовалась последними цветущими розами. Рядом с ней стоял принц Эруанд – настоящий или фальшивый, значения уже не имело. Он выглядел довольным, но и встревоженным одновременно. В отличие от жены мужчина смотрел за ворота Майбрака – туда, где все чаще слышались странные звуки, так похожие на голос близкой войны.

В тот же день к Дэйре пришла рыжая служанка, имя которой она так и не узнала. Девушка принесла пирожные, конфеты и фрукты, которые сложила горкой у ее корней, после чего долго молилась, то и дело прижимаясь мокрой щекой к белой коре дерева. Дэйра не слушала ее, так как в это время любила наслаждаться тишиной заката, но часто повторяемое слово «Белая Госпожа» выдернуло из небытия, заставив благосклонно спустить к молящейся нижнюю ветку. Когда волос девушки коснулась уже побелевшая на ветру и солнце лента, до этого висевшая высоко наверху, служанка вздрогнула, но будучи суеверной, просияла и тут же отвязала подарок, прижав его к сердцу. Теперь она всем расскажет, что богиня ее услышала, а значит, все будет хорошо.