Книга Идеальный брак, страница 22 – Эмма Серсанд

На следующий день он написал мне сообщение: «Не могу перестать думать о вчерашнем вечере. Давай встретимся?»

Я не смогла сдержаться и ответила: «Давай». И так началось.

Мы встречались тайно, как подростки, боясь, что кто-то узнает. Прогулки по заснеженным паркам Москвы, где снег скрипел под ногами, а дыхание вырывалось паром. Мы ходили в кино на старые романтические фильмы, где я клала голову ему на плечо, и он обнимал меня крепче. Разговоры до утра по телефону, когда я не могла уснуть, или в его квартире, где мы пили чай и вспоминали прошлое.

— Помнишь, как мы встретились? — спрашивал он, и я улыбалась, хотя в глубине души боль от предательства еще жила. Но он слушал, он спрашивал, он старался понять. — Я изменился, Настя. Я понял, что потерял самое ценное.

Эти тайные встречи стали нашим убежищем от мира. Каждая из них была наполнена волнением и осторожностью, мы выбирали места подальше от знакомых, встречались в маленьких кофейнях с приглушенным светом или в парках, где лежал снег.

Однажды мы пошли в Третьяковскую галерею, где бродили среди картин, держась за руки, и он шептал комплименты моему вкусу.

— Ты всегдавидела красоту в вещах, которых другие не замечали, — говорил он, и я чувствовала, как сердце тает. Вечера в его квартире превращались в долгие беседы, мы сидели на диване с чашками чая, листали старые фотоальбомы, вспоминая поездки, семейные праздники, рождение Кирилла.

Он рассказывал о своих ошибках открыто, без оправданий, и я видела искренность в его глазах.

— Я работал над собой, Настя, чтобы стать человеком, достойным тебя.

Эти ночи были полны нежности, объятия, поцелуи, которые начинались робко, но становились страстнее. Я боялась поверить, но каждая встреча убеждала меня, что это не сон.

Кирилл узнал через пару месяцев. Он пришел домой с университета, увидел, как я улыбаюсь, глядя на телефон, и спросил, — Мама, что случилось? Ты выглядишь счастливой.

Я замялась, но решила не врать.

— Я встречаюсь с папой, — сказала я, и его лицо омрачилось. — С папой? Мама, ты уверена?

Кирилл был не против, но он стал ближе ко мне, чем к Роману, после развода, и переживал. Но в то же время он видел, как мне плохо без его отца.

— Ты дашь ему второй шанс? Его голос дрогнул, и я увидела в его глазах страх, что я снова буду страдать. Мы сидели на кухне, и я пыталась объяснить.

— Я не смогла просто забыть, сколько лет мы были вместе. Но сын покачал головой, — Просто думай о себе, мам.

Роман начал помогать с моим бизнесом, приходил в мою маленькую студию, где я создавала украшения и декор, и помогал с заказами.

— Давай я организую тебе сайт? — сказал он однажды, садясь за компьютер. Он был внимателен, как никогда: приносил кофе без сахара, как я люблю, слушал мои идеи, даже помогал с бухгалтерией.

— Ты талантлива, Настя. Я всегда это знал.

Я хмыкнула недоверчиво, его слова грели душу, но больше всего его действия. Он не давил, не требовал ничего. Просто был рядом, поддерживал и смотрел на меня так, что внутри все сжималось. Кирилл видел это, хоть и ворчал.

— Он старается, мам, я вижу, — сказал он однажды, когда Роман привез нам пиццу после долгого дня.

Я покраснела, вспомнив как вернулась наша страсть. Первая ночь в его студии, той самой, где я создавала уют, добавляя подушки, свечи.