Книга Огонь в его душе, страница 107 – Руби Диксон

Ваан гладит меня по щеке, и я запечатлеваю тихий поцелуй на его ладони, но это все. Я ни за что не стану заниматься извращенным драконьим сексом со своей травмированной сестрой в комнате. Просто придется подождать еще одну ночь.

Черт возьми.

Я встаю, чтобы стащить одеяла Андреа, а затем возвращаюсь в постель к Ваану. Завтра мы найдем какое -нибудь уединенное место, решаю я. Мы больше не будем делить комнату с двумя другими людьми. Это просто не сработает.

Завтрашний день внезапно кажется очень далеким.

Глава 3 2

ВААН

На следующее утро моя Гвен пока не подает никаких признаков того, что хочет покинуть человеческий улей. Она закутывает свое прекрасное смуглое тело в странные человеческие ткани и надевает чехлы для ног. Она находит длинный кусок ткани и протягивает его мне с легкой гримасой извинения на губах.

Она хочет, чтобы я тоже носил покрывала? Я хмурюсь от этого, но другая самкав гнезде с нами — та, у которой шрамы на щеках — издает огорченные звуки всякий раз, когда смотрит на меня. Я вспоминаю вчерашний день, и другие самцы — даже дракони с мертвым разумом — прикрывали свои тела. Х а. Я замираю, и Гвен оборачивает это вокруг моих бедер, завязывая узлом на талии.

— Иссакилт , — весело говорит она, а затем чмокает меня в знак извинения.

— Иссаскрт , — ворчит другая женщина.

Гвен игнорирует ее плохое настроение. Она обнимает самку, несмотря на то, что другая не прикасается к ней в ответ, и целует ее в лоб. Затем моя пара берет меня за руку, сжимает ее и выводит из комнаты, выкрикивая что -то веселое своему человеку. Сегодня утром у нее хорошее настроение, моя Гвен, и мне это нравится. Я наслаждаюсь ее счастьем. У меня тоже поднимается настроение.

Пока мы не присоединимся к другим людям в улье в большой камере. Все люди и их вонючие, едкие тела, кажется, свалены в одну кучу в одной комнате. Ошеломленный зловонием, я в ужасе смотрю, как они выстраиваются в очередь и берут в руки круглые предметы, а затем садятся за длинный деревянный прямоугольник, уставившись друг на друга и тявкая на своем шумном человеческом языке.

Мои чувства потрясены и подавлены. Как всегда, в моей голове начинают бушевать бури, напоминая о том, что здесь я могу быстро потерять контроль.

— Ваан ? — нежный голос Гвен прорезается сквозь хаос, и она сжимает мою руку.

Я сжимаю ее в ответ. Пока она прикасается ко мне, я могу это терпеть.

— Сбрекфст , — говорит она, делая жест, как будто ест. Я оглядываюсь, и она права. Люди едят, и я помню, как Гвен и другой вонючий человек, который путешествовал с нами, делали то же самое у костра. Они портят пищу и не едят хорошие кости. Они любят бульоны и супы и пьют еду из круглых емкостей, как они делают этим утром.

Я сдерживаю дрожь, вспоминая, как сильно Гвен любит готовить.

— Еда , — говорю я ей, вспоминая человеческое слово.

Она довольна моим ответом.

— Да, еда !

Люди пялятся, когда мы входим, и Гвен сжимает мою руку так крепко, что я подозреваю, она боится, что я потеряю контроль. Ее яркая улыбка становится более натянутой, и я снова сжимаю ее руку, чтобы успокоить. Она тянет меня за собой и становится позади людей, ожидающих свою еду. Когда мне протягивают миску с бледной жижей, я борюсьсо своим отвращением. Гвен выглядит счастливой. Она — это все, что имеет значение.