Книга Огонь в его душе, страница 140 – Руби Диксон

«Я никому не позволю причинить тебе вред, — говорит мне Ваан. — Когда-либо. Я умру первым».

«Я надеюсь, что мы до этого не дойдем».

ВААН

Гвен хочет уехать прямо сейчас, но я отказываюсь. Она устала после долгого путешествия, и ей нужна ночь, чтобы отдохнуть и прийти в себя, прежде чем мы полетим в логово салорианца.

Что касается меня, то я хочу провести ночь, прижимая к себе свою пару, на случай, если завтра все пойдет так плохо, как я думаю.

Итак, женщины болтают до поздней ночи, обсуждая планы, крепости и животы, отяжелевшие от беременности. Гвен нравятся другие, поэтому я рад видеть ее оживленной и разговаривающей с женщинами. Мне нравится ее смех, даже если он не для меня. Дракони более спокойны, им больше нравится слушать своих пар , чем разговаривать между собой. Мы коротко поговорили о нашей Р одине, но когда стало очевидно, что мы потеряли больше, чем помним, это испортило настроение, и мы снова замолчали.

Я думаю, мне повезло больше, чем Даху и Кэйлу. Я далеко не такой сумасшедший, как эти двое, но и не такой ясный, как Раст, который многое помнит, но мало чем делится. Это даже к лучшему. Чем больше я вспоминаю, тем больше думаю, что мне повезло, что я забыл.

В конце концов, женщины зевают во время разговора, и я забираю свою Гвен и уношу ее в уединение на ближайшую крышу. Она накидывает на плечи тонкое одеяло и похлопывает по твердому бетону, приглашая меня поспать рядом с ней.

«Я перекинусь , — говорю я ей, прижимая ее поближе к своим чешуйкам, но только для спаривания. — Хотя я бы предпочел быть в боевой форме всю ночь, чтобы защищать тебя».

«Здесь мы в безопасности, не так ли?»

У меня нет ответа на этот вопрос. Я не знаю, безопасно ли что -либо , когда салорианец находится так близко. Поэтому я просто перехожу в свою двуногую форму и притягиваю ее к себе, цепляясь за ее одежду.

Гвен смеется, звук такой мучительно сладкий, что меня разрывает на части.

— Ты не оставишь меня без одежды, если будешь продолжать в том же духе.

«Мой план работает, — ворчу я. — Скоро ты будешь все время голой, как и должно быть».

Она фыркает, но ее руки скользят по моим плечам и вниз по груди, и становится ясно, что моя пара так же жаждет прикоснуться ко мне, как и я к ней. Я крепко целую ее, а затем притягиваю к себе. Ее ноги обхватывают мою талию, и я задаюсь вопросом, собираемся ли мы снова совокупиться лицом к лицу, как прошлой ночью.

«Тебя это беспокоит? — спрашивает она между поцелуями. — Заниматься любовью вот так?»

«Нет. Мне это нравится. Мне нравится смотреть в твои глаза, когда я глубоко внутри тебя».

Гвен слегка вздрагивает, и воздух наполняется ее возбуждением. Я стону от этого запаха и делаю все возможное, чтобы снять с нее одежду для ног, не порвав ее. Она посмеивается над моими неуклюжими действиями и помогает мне, а затем моему взору открывается ее влагалище, темные завитки источают мускусный аромат. Я опускаюсь перед ней на колени, очарованный ее красотой.

Я зарываюсь туда лицом, жаждая попробовать ее на вкус. Гвен задыхается. Ее руки запускаются в мои волосы, и она соскальзывает на твердый бетон, когда я двигаюсь между ее ног и опускаю голову. Я провожу языком по ее влагалищу, впитывая ее сладкое желание. Она моя пара уже почти неделю, и каждый раз, когда я прикасаюсь к ней, я чувствую такую же настойчивость, как и в первый раз. Я хочу не торопиться, действовать медленно и нежно, но моя потребность слишком велика. Я погружаю свой язык глубоко в ее влагалище, трахая ее им, в то время как мой большой палец находит ее клитор. Теперь у меня нет всех когтей, потому что это означает, что я могу прикасаться к ней, не опасаясь причинить ей вред. Другой самец дракони, у которого нет пары-человека, мог бы этого не понять — потеря когтей — позорная вещь, — но когда я сидел на своем насесте этой ночью, я увидел, что несколько других самцов дракони тоже удалили свои когти.