Книга Огонь в его душе, страница 89 – Руби Диксон

Когти не имеют значения. Гвен имеет значение. Прикосновение к ней имеет значение.

Я отталкиваю воспоминание и провожу теперь уже затупившимся кончикомпальца по ее сердцевине. Она громко вскрикивает, затем прижимает руку ко рту, как будто пытаясь заставить себя замолчать. Ее сладкий вкус становится еще сильнее, и ее вожделение только разжигает мое. Бури в моем сознании обрушиваются на мои мысли, и затем не остается ничего, кроме Гвен и ее влагалища, распростертого передо мной, умоляющего, чтобы его лизали, пока оно не станет сливочным от разрядки.

Одной рукой я закидываю ее бедро себе на плечо, удерживая ее внизу, пока я пожираю ее влагалище, обрабатывая бугорок теми же осторожными, уверенными движениями, которые она показывала мне, — даже несмотря на то, что я ненасытен для нее. Я приберегаю это для ее сердцевины, дразня одним пальцем ее горячее, скользкое тепло, и когда ее тело поддается моим прикосновениям, я вонзаюсь в нее так, словно хочу засунуть свой член глубоко внутрь нее.

Она кричит, снова и снова, ее голос становится громче с каждым разом, когда я лижу ее, пока все ее тело не начинает дрожать и переполняться желанием. Ее бедра напрягаются, и она отталкивает меня — или пытается это сделать. Я низко рычу и продолжаю лизать ее, и она издает пронзительный, стонущий звук. Ее складочки наполняются нектаром, и она дрожит с головы до ног, ее влагалище туго сжимается вокруг моего пальца.

Со стоном я тоже достигаю оргазма, вжимаясь членом в мягкую обшивку ее гнездышка, и мое пламя извергается в них. Даже когда я это делаю, я стискиваю зубы.

Мне кажется неправильным так поступать. Я должен был кончить в нее. Мой огонь должен быть израсходован только внутри ее тела — поступить иначе — значит оскорбить мою пару и ее красоту. Злясь на себя, я продолжаю ласкать ее влагалище, полный решимости насладиться каждым кусочком ее вкуса.

— Ваан? — шепчет она, затаив дыхание. Ее руки гладят мои рога и лоб, а затем она пытается приподнять мою голову. Ее глаза полны нежных эмоций; в них нет гнева из -за моего позорного освобождения.

— Гвен. — Мой голос хриплый от эмоций. Я самый удачливый из мужчин.

Она прикусывает губу и выскальзывает из моих объятий, ее прелестные бедра снова сближаются, как только она оказывается вне пределов моей досягаемости. Она садится в гнездышке, и я делаю то же самое. Есть так много вещей, которые я хочу ей сказать, объяснить, но когда я мысленно обращаюсь к ней, ответного прикосновениянет.

Несмотря на то, что я доставил ей удовольствие, я все еще чувствую себя изолированным и одиноким, и моя грудь болит от потребности заявить на нее права. Просто поговорить с ней по-настоящему, услышать ее мысли.

Она произносит мягкие, журчащие человеческие слова, снимая один слой своего гнездышка и нежно вытирая мои капли с кожи. Я закрываю глаза, слушая успокаивающие звуки ее речи.

На данный момент этого, должно быть, достаточно.

ГВЕН

Я стираю выделения Ваана с его кожи, мои мысли витают повсюду одновременно. Это интимный жест, и он выглядит довольным моим прикосновением. Я должна признаться себе, что делаю это не только по доброте душевной — я хочу посмотреть, есть ли различия между его спермой и спермой обычного мужчины. К моему удивлению, оно обжигающе горячее даже сквозь ткань полотенца, но в остальном выглядит так же. Его жар немного беспокоит меня, потому что он достаточно горячий, чтобы обжечь мою кожу, и мне не нравится мысль о том, что он находится внутри меня, обжигая меня изнутри.