Книга Огонь в его ярости, страница 31 – Руби Диксон

— Хочешь, я сниму это с твоего запястья? — спрашиваю я, указывая на поношенный кусок материала.

Он наклоняется ближе, и я совершенно забываю о том, что у него на запястье. Он так близко. Я чувствую, как мои щеки горят от смущения, потому что он очень, очень голый, и поза, в которой он сидит, не оставляет простора воображению. Я вижу каждый мускул на его плоском животе и то, как его член свисает между ног, и это совершенно шокирует. Я начинаю понимать, насколько защищенной я была, благодаря моей сестре, и я думаю, что вся эта невинность будет сильно подорвана, когда рядом будет этот парень.

Мне также вроде как хочется поглазеть, но у меня не хватает смелости. Поэтому я снова закрываю глаза.

— Хууусссссс? — он бормочет, слова странные и проглоченные.

Я снова открываю глаза, удивленная тем, что он заговорил.

— Ты можешь говорить?

— Хууу, — повторяет он, а затем тычет длинным опасным когтем мне в грудь.

Ой. Неужели он думает, что это мое имя? Я колеблюсь из-за страха, но это именно то открытие, которого я так долго ждала. Я нацепляю на лицо яркую улыбку, как будто это самое лучшее, что есть на свете, а затем хлопаюсебя по груди.

— Эми.

Человек-дракон наклоняет голову, как животное, изучая меня. Прежде чем я успеваю понять, о чем он думает, он внезапно хватает меня за челюсть, и я хнычу от страха, когда он сжимает ее. Это не сильное пожатие, но и не успокаивающее прикосновение. Он хмуро смотрит на мой рот, поджимая губы, а затем хмурится, усаживаясь на корточки и нетерпеливо жестикулируя в мою сторону.

Я не знаю, чего он хочет. Я остаюсь совершенно неподвижной, изо всех сил стараясь не дрожать — и с треском проваливаюсь.

Он низко рычит, а затем протягивает руку вперед, и длинные когти скользят по моей щеке. Я испуганно втягиваю воздух, но он только снова слегка сжимает мою челюсть. Я не уверена, чего он хочет, поэтому открываю рот. Он еще раз сжимает мое лицо, а затем откидывается в ожидании и делает еще один нетерпеливый жест когтями.

Затем он постукивает себя по груди и снова делает нетерпеливый жест.

Мне требуется мгновение, чтобы понять, что он хочет, чтобы я заговорила снова. Это… это поэтому он хватает меня за лицо? Я снова прикасаюсь к своей груди.

— Эми…

Он тянется к моему лицу прежде, чем я успеваю закончить, и я сдерживаю свое имя в бессловесном крике, съеживаясь. Он изучает мою челюсть своими длинными, золотисто-черными глазами, а затем слегка приоткрывает рот. Своей хваткой он снова сжимает мою челюсть, и я вспоминаю деревянную куклу, которую однажды видела в Форт-Далласе. По какой-то причине абсурдный визуальный ряд вызывает у меня желание рассмеяться от ужаса. Так вот что это такое? Он разучился говорить?

— Эми, — повторяю я, медленно растягивая слово.

Конечно же, он зачарованно наблюдает за моим ртом, его губы приоткрываются, когда я произношу свое имя. Я думаю, он все-таки разучился говорить. Я снова произношу свое имя, и в третий раз.

— Эээээээммммиииииии. Эми.

— Эээээээ, — пытается он, и звук получается гортанным и сердитым, его ноздри раздуваются. Он выглядит раздраженным, и я съеживаюсь, когда он отпускает мою челюсть и снова прищуривает на меня глаза.

— Эээээээ, — пробую я снова, приглушая звук и широко открывая рот. — Мммииии.

— Эээээмм, — эхом отзывается он, заглушая звук. Затем он улыбается, как будто довольный тем, что смог как бы произнести мое имя. Конечно, его улыбка не менее устрашающая, потому что зубыу него длинные и острые, как у хищника. Если бы я не встретила Кэйла и не видела подобных вещей в прошлом, зрелище этого заставило бы меня описаться, но это почти успокаивает. Почти. Я никогда не видела, чтобы Кэйл так улыбался.