Книга Огонь в его крови, страница 45 – Руби Диксон

— Мда, но внизу на улице трупа то нет. Это ведь хороший знак.

— Если только он не сожрал ее целиком.

Святые угодники!Они говорят так, будто разочарованы, что я не валяюсь кровавым месивом на улице, как задавленное животное. Будто их утруждает то, что я все еще могу быть жива, а они обязаны выяснять, что со мной. Думаю, что уже начинаю предпочитать сторону этого чертового дракона.

— Проверьте, здесь ли он. Ищите следы дракона и девчонки, — говорит один из солдат.

— Да не осталось от нее никаких следов, — комментирует другой. — Ее же хватило б не больше, чем на пару укусов.

Кэйл еще раз испускает из ноздрей клубы дыма и начинает рычатьвсе громче. Его хвост бешено стегает взад-вперед, вороша мусор и листья, что они вращаются в воздухе настолько громко, что создается впечатление, словно находишься посреди бури. Он чертовски раздражен, но когда он трется носом о мои волосы, обдав еще одним насыщенным парами дыханием, я подозреваю, что он старается меня успокоить. Он пытается донести, что зол не на меня.

На тех, остальных?

Он собирается поджарить их живьем.

У меня аж мурашки по коже побежали. Я уверена в этом настолько, насколько я уверена, что у меня на лице есть нос. Он собирается меня от них защищать. Теперь я его игрушка, и если они попытаются меня забрать, он заставит их об этом пожалеть. Он убьет их, и их смерть будет на моей совести. Не знаю, что и делать.

Я бросаю взгляд на дракона, а потом на лестничную клетку в другом конце помещения. В тот самый момент, когда они пройдут через ту дверь, они станут ходячими трупами. Мне надо их остановить, прежде чем они поднимутся сюда. А мне Кэйл не навредит. Ну, я надеюсь, что это так. Так что я иду на риск и подношу к губам ладони, сложенные чашечкой.

— Не суйтесь сюда! — кричу я. — Дракон все еще здесь и он просто в ярости!

Кэйл втягивает воздух, вдыхая столь резко, что у меня аж волосы шевелятся на голове. Он начинает опускать свою морду, пока его глаз не оказывается прямо у меня перед лицом, и он уже стал черный-пречерный. Вот черт.

— Прости, — шепчу я ему, похлопывая его по носу. — Пожалуйста, не злись.

Кажется, что мое предупреждение все же имеет совершенно противоположный результат.

— Эй! — кричит один из мужчин. — Клаудия Джонс? Это ты?

Я вновь открываю рот, чтобы отозваться, но сверху вниз на меня продолжает пялится глаз Кэйла, и из его груди вырывается низкий рык, настолько громкий, что чувствую, как от него сотрясается все мое тело. Слова застревают у меня в горле.

— Мы пришли за тобой, — выкрикивает другой солдат Ополчения. — Мэр изменил свое решение.

Он что, передумал? Я не изгнана? От потрясения и радости мне даже дышать боязно. И тут я замечаю мелькание теней на лестничной площадке. О, нет!

— Не заходите!

Кэйл поднимает голову, устремляя ее к небу, и трубит призыв. Он громкий, ревущий и абсолютно разъяренный. Это предупреждение. Даже я это понимаю.

— Дерьмо! — вопит один измужчин. Я слышу звук карабканья, прибывающий из лестничной клетки.

Вновь издав рев, дракон тяжело поднимается на ноги. Как только он расправляет свои крылья, меня быстро сжимают в когтях, которые впиваются мне в кожу. Я сдерживаю визг, когда мы поднимаемся в воздух в том момент, когда мужчины выбегают на разрушенный этаж, который был моим домом в течение последнего дня. Мы поднимаемся все выше и выше в небо, а Кэйл яростно ревет. Я цепляюсь за него в ужасе от того, что он уронит меня с высоты вниз. Мы взлетаем очень высоко, а у меня нет ничего, за что держаться, если не считать скользкого дракона. Все, на что я могу надеяться, это то, что в один из своих менее ясных моментов сознания он не уронит меня.