Книга Наставница для наследника престола, страница 126 – Елена Романова

— Что это? — спрашивает она и уходит куда-то, и Аарон слышит ее гулкие шаги по галерее. — Вы не против, милорд?

Не против чего?

Аарон оглядывается — наставница медленно прохаживается по блестящему паркету, разглядывает портреты и замирает у одного из них.

— Кто эти люди, ваша светлость?

Она так непосредственна и любопытна. Так пылка. Это умилительно. И Аарон идет к ней, ощущая, словно падает в пропасть. И больше не может выкарабкаться. И не пытается.

— Это король Леопольд,— зачем-то поясняет он.

— Леопольд? — и слышит в ответ непринужденный женский смех. — Как в мультфильме.

— Где?

Нея тотчас меняет тему, указывая на следующий портрет:

— А у этого нет руки.

— Это принц Густав. Он лишился кисти в военной кампании.

Аарон не спускает с нее глаз. Она стала такой невероятно фигуристой, сочной, бледнокожей. А густые, тяжелые волосы едва держит стальная простенькая заколка.

— У этого нет глаза. Тоже война? — звучит ее голос.

— Нет. Он был пропойцей и лишился глаза по нелепой случайности.

— Досадно, — наставница направляется к следующему портрету. — А это кто? Вероятно, первая красавица двора?

— Да. Была, — откликается Аарон. — Это моя мать.

Неялин замирает. Рассматривает женщину на портрете с любопытством. И Аарон тоже невольно бросает на нее взгляд. Черноволосая, горделивая и невероятно красивая — у его матери был дар теней. Зловещий, сильный дар.

— Она очень красива, — говорит Неялин. — Но у нее карие глаза, а ваши — голубые.

— Они стали такими, когда открылся мой дар.

— Вам было десять?

— Да.

Снова раздаются ее шаги. Аарон не может не заметить, как промокшая ткань обрисовывает ее лопатки. И он хочет провести между ними ладонью…

— Вы испугались? — вдруг спрашивает она. — Когда ваш дар открылся?

— Я не помню.

Неялин замирает у очередного портрета и усмехается:

— Вы никогда не признаетесь.

Да. Никогда.

Он не скажет ей, что хочет подойти, стянуть с ее плеч платье, запрокинуть голову и поцеловать невероятно сладкие губы, касаться изгибов горячего тела.

— А это кто? — ее голос выдергивает его из грез.

Аарон переводит взгляд на изображенного на портрете мужчину. Не может же она не знать Сайгара? Неялин неоднократно его видела, еще когда он походил на самого себя.

— Мой брат, король Сайгар. Странно, что вы его не узнали.

Она вздыхает. Видно, его слова застают ее врасплох.

— Художник, вероятно, не сильно старался, — бросает она отговорку, заставившую Аарона усмехнуться.

Нея нервно движется вперед, проходит молча несколько картин и останавливается у самой пугающей. Внезапно касается бледной рукой полотна, прикладывает свои тонкие, длинные пальчики к мазкам краски.

Какие же у нее маленькие руки…

— Это вы, — шепчет.

И Аарон ощущает внутренний трепет. Егонакрывает осознание того, что он — такой, какой есть — нравится ей.

— Вот здесь художник явно схалтурил, — говорит она. — В жизни вы лучше.

— Неужели?

— Поверьте.

— Верю, если учесть, что вы видели меня голым, леди Неялин, — произносит он.

Она ничуть не смущается. Любая другая бы оскорбилась, но эта женщина лишь улыбается.

— Я не приглядывалась.

Аарон ощущает, как кровь ударяет в голову.

Неялин путешествует по галерее, а герцог идет вслед за ней. Она будто чужестранка. Говорит, мыслит, рассуждает — все иначе.

— Это же Кайл! — раздается ее голос. — Сколько здесь ему?