Книга Нити судьбы, страница 53 – Лекси Эсме

Рианна поднимает на меня взгляд.

— Какую?

Я сжимаю её щёку в своей ладони.

— Я полюбил тебя.

Её глаза расширяются, и я продолжаю:

— В ту ночь… когда мы были близки… ты покорила меня полностью. Твой запах. Твой вкус. Ты — сильнее всех, сильнее всего. Когда ты сказала: “Бери всё, что хочешь” … это было как злой рок. Как попытка судьбы повторить прошлое. Я понял, что могу потерять тебя. И что хуже — я мог сам уничтожить тебя. Я не тот, кем ты меня считаешь, Рианна. Я не хороший. Я — чудовище. Поэтому… я не могу оставаться.

Она не опускает взгляд. Но и не отводит. Её лицо спокойно. Так спокойно, что я не могу прочитать ни одной эмоции. Только её руки — они крепко держат мою ладонь. И потом медленно, очень медленно, она подносит её к губам и целует мою ладонь. Её глаза встречаются с моими — ясные, серьёзные, светлые. Она смотрит на меня так, будто я — единственный человек в этом мире. Её пальцы дрожат, когда она касается моего лица.

Моё дыхание сбивается.

— Для меня ты — самый нежный, самый добрый, самый заботливый мужчина из всех, кого я знала. Ты защищал меня. Ты спас меня, когда никто другой не мог. Да, другие увидят в тебе монстра… Но как я могу считать тебя чудовищем?

Она улыбается.

Нежно, искренне, невероятно тепло.

И я полностью бессилен перед тем, как она держит моё сердце в своих руках.

Рианна

Я смотрю на него — сидящего там, наполовину скрытого в тени, — и дыхание перехватывает. Я даже представить не могу, что он чувствует, снова и снова переживая в памяти такие ужасы, день за днём, ночь за ночью.

— То, что произошло между тобой и Джаарой, было ошибкой… тяжёлой, смертельной, но ошибкой. — шепчу я, дожидаясь, когда он поднимет взгляд. — Но вы любили друг друга. И то, что случилось… это не чья-то вина в одиночку. Она была жертвой, да. Но и ты тоже… Даже если она умерла, она умерла, пытаясь спасти того, кого любила больше всех — тебя.

Я тянусь к нему и беру его за руку.

Он поднимает глаза, всматривается в меня.

— Тебе нужно простить себя. Потому что ты уже не тот, кем был тогда. Тебе не нужно больше быть одному или наказывать себя за прошлое. Я знаю тебя, Септис. И знаю, что ты никогда… никогда… не причинил бы мне боль.

Я улыбаюсь, сжимаю его руку. Слёзы катятся по его лицу, и я мягко стираю их.

— Встретив тебя, я впервые за долгие годы захотел жить ради чего-то. — его взгляд встречается с моим, и в нём — надежда. Живая, трепетная.

— Я тоже рада… что ты жив, что ты здесь со мной. — сердце бешено колотится, как живой, вырывающийся зверь.

Мы тянемся друг к другу и тонем в поцелуе. Вектор притяжения между нами такой сильный, что я едва могу оторваться — но всё же заставляю себя чуть отступить.

— Я — только с тобой. И я надеюсь, что ты тоже хочешь быть со мной.

Он закрывает глаза, будто выдыхает застарелую боль.

— Ты правда это чувствуешь?

Я пожимаю плечами, ухмыляясь:

— Может, я немного сумасшедшая… но да, чувствую. А если ты не хочешь — ну, ты будешь худшим мужем на планете. Да и мистер Маффинс будет скучать.

Септис втягивает меня в объятия всеми четырьмя руками, прижимая так крепко, будто боится отпустить. Его лицо утыкается мне в шею; его тело дрожит от облегчения.

Его губы находят мои. Его руки в моих волосах. Его тело прижимается плотнее, и я хочу его — так сильно, как не хотела никого и ничего в жизни.